Георгий Симонян
Юрка – музыкант от Бога!
(февраль 2018 г.)2
 |
-Где вы жили в Туле?
В гостинице. Филармония оплачивала.
В Туле мне посчастливилось познакомиться с замечательными людьми. Например, с Игорем Контюковым. Если не ошибаюсь, но это был единственный туляк в оркестре Кролла. Чудесный музыкант, контрабасист, композитор. При этом колоссальный специалист по нотной барабанной грамоте. Он мог написать настоящую американскую партию ударных!
-Как вводилась в программу оркестра ваша супруга?
Кролл поручил ей исполнять две-три песни в концерте. Света джаз не пела, хотя очень любила такую музыку. Она исполняла в программе обычные эстрадные песни. Публика ее просто обожала. Так мы проработали года три.
-И как вы оказались в Москве?
Сначала в Москву пригласили Свету. Павел Слободкин постоянно ходил на наши концерты, если мы выступали в Москве. И даже несколько раз приезжал на наши выступления в Тулу. И он пригласил Свету работать в ансамбль «Веселые ребята».
Мы со Светланой на семейном совете решили принять предложение. Но требовалось выполнить одно условие – получить московскую прописку. «Веселые ребята» состояли в Москонцерте, и для работы там была необходима прописка. Слободкин предложил такой вариант. Мы разводимся, собираем 500 рублей, и Свете делают фиктивный брак. «Женихом» выступал Николай Гаврицкий – руководитель команды рабочих и техников ансамбля. Он жил в центре, один. Такой смешной человек маленького роста.
После всех этих проволочек Светлана садится в Туле в поезд, чтобы ехать в Москву. И надо же такому случиться, что в поезде она встречает своего однокурсника по театральному училищу, который работает на тот момент в Ленинградском мюзик-холле. И он уговаривает Светлану не ехать в Москву, а ехать в Ленинград, в мюзик-холл. Им в мюзик-холле просто необходимы такие яркие солистки. И Светлана, не заезжая на базу «Веселых ребят», отправляется в Ленинград. Там сразу встречается с руководителем Ильей Рахлиным, и он ее берет в коллектив.
Но, все-таки, ленинградский мюзик-холл – это прежде всего балет. И конечно Рахлин делал упор на девочек из балета. Тем более, Рахлин к тому времени сделал великолепный ход. Одинаково коротко постриг всех артисток балета и выкрасил в блондинок. Получилось 18 или 19 ярких одинаковых блондинок. Это произвело фурор. Помимо успеха в Союзе, мюзик-холл стал популярен на Западе. Их приглашали даже во Францию. И все за счет балета. А певцы были на заднем плане. Рахлин дал Свете исполнять две песни, что ее сильно расстроило.
А в это время Слободкин стал искать пропавшую солистку. И нашел. И уговорил ее все-таки приехать в Москву, в ансамбль «Веселые ребята». И предложил петь ей тоже две песни (смеется). Понятно, что Светлана там долго не могла задержаться, но около года в «Веселых ребятах» проработала.
А я при первой же возможности ездил в Москву или в другие города, где выступали «Веселые ребята», чтобы встретиться с женой.
-Вы посещали концерты ансамбля «Веселые ребята»?
Был за кулисами. Бывало, что заходил на некоторое время в зал. В-целом, имел представление об этом ансамбле. «Веселые» тогда были очень приличные по музыкальной культуре и очень популярны у публики. Там уже были свои герои. Но, например, Лёня Бергер не был героем у публики – он был героем у музыкантов. Музыкальный мир его очень ценил. А, например, Юра Петерсон был героем. Поскольку был очень артистичным и здорово смотрелся на сцене. При этом в ансамбле не было лидеров-музыкантов, которые бы явно выделялись.
-И как вы, все-таки, оказались в Москве?
У меня в Москве было много знакомых из мира музыки. Я часто приезжал на различные джазовые тусовки. И на одной из них ко мне подошел Виктор Прудовский и предложил поработать вместе. Виктор тогда был единственным аккомпаниатором Бориса Брунова. Но идея Виктора была в том, чтобы создать полноценный аккомпанирующий состав. Брунов эту идею одобрил, и Виктор стал набирать состав. Кроме меня в составе были контрабасист Андрей Егоров, гитарист Виктор (фамилии его, к сожаленью, не помню).
Мы выступали в огромном количестве мест и, преимущественно, в центре Москвы: Дом Союзов, Союз композиторов и т.п. Сам Борис Сергеевич был очень приятным человеком, порой невероятно смешным, а порой и очень серьезным. Работать с ним было приятно.
-А как вы решили вопрос с пропиской?
Помог Гена Хазанов. Мы с ним дружили. А у его жены Златы мама жила в Подольске. С ней Гена и договорился, чтобы меня прописали. Не безвозмездно, конечно.
-Была информация, что Светлана Резанова тоже работала у Брунова?
Светлана не работала у Брунова. Такого не было.
-И после этого вы оказались в «Самоцветах»?
Тут надо рассказать предысторию.
1972 год. Год 50-летия образования СССР. Было очень много правительственных концертов. Музыканты мотались из зала в зал, прыгали с самолета – на самолет. 18 мая 1972 года произошла авиакатастрофа под Харьковом. Разбился самолет, на котором летели многочисленные музыканты на очередной правительственный концерт. Погиб знаменитый пародист Виктор Чистяков. Только чудо спасло Льва Лещенко. Он тоже должен был лететь в этом самолете, но партийное руководство страны задержало его в Москве, приказав выступить на очередном мероприятии. На самолет Лещенко опоздал, но жизнь свою спас. Спасибо партии!
Через два дня после этой трагедии меня вызывают в Москонцерт. Присутствует директор организации, председатель парткома, руководитель ансамбля «Самоцветы» Юрий Маликов и еще кто-то. Я ничего понять не могу. Юра Маликов взял слово, обращаясь ко мне:
- Юра, выручай! У нас завтра пятидневный вылет в Свердловск. 25 концертов. Нет барабанщика! Выручай! Любые деньги!
Я поначалу стал отказываться. Причем тут деньги? У нас запланировано с Борисом Сергеевичем Бруновым выступление в Доме Союзов. Кроме того, у «Самоцветов» в программе 25-27 песен. Я их никогда не играл!
-А что Брунов?
Борис Сергеевич приехал чуть позже с тем, чтобы уговорить меня ехать с «Самоцветами». Это же решение парткома!
В общем, я поехал на базу, которая у нас находилась в самом центре, собрал все свои барабаны, чтобы лететь с «Самоцветами» в Свердловск.
А к чему я рассказал эту предысторию про авиакатастрофу? К тому, что сразу после случившейся авиакатастрофы барабанщик «Самоцветов» Николай Рапопорт позвонил Юрию Маликову и сообщил, что с этой минуты он больше не летает на самолетах.
-И вы полетели в Свердловск?
Я попросил у Маликова партитуры. На что Юра мне сказал, что за час до первого концерта он мне даст список и слова песен, и объяснит где и что надо играть. Отыграли мы концерт, вернулись в гостиницу, и Юрий Федорович пригласил меня в свой номер. На столе стояла бутылка крепленого вина. Для Юры это было не характерно, а для меня тем более. Я вообще не пил вино. Маликов разлил и сделал мне официальное предложение работать в ансамбле «Самоцветы». Я рассказал о своих проблемах, но Юра пообещал, что через полгода работы в «Самоцветах» я сяду за руль собственного автомобиля, а еще через полгода у меня будут деньги на квартиру в Москве. Я согласился.
 |