Георгий Симонян.
...нужно высокое качество.
(апрель 2009).4
Вернемся к началу? Вы хотели именно ВИА создать?
В это время уже были «Поющие гитары», «Веселые ребята… Я уже понимал чего хочу. И я услышал такой тембр, которого не было. Знаете, как было на записи? Серега приехал и за 20 минут записал эти четыре песни. Рыжиков на него посмотрел и говорит:
- Вот, блин, «Синатра»!
На записи был Серега Дьячков, Онегин Гаджикасимов. Помню, что вышли из студии и поехали к кинотеатру «Ударник». Помните, там стоял пароходик-ресторан? Там отмечали запись миньона, не выход, а только запись.
Скажите, а как сложилась судьба песни Теодора Ефимова «Мы от любви зависим», которую выбросили из того миньона?
Никак.
А кто ее потом пел?
Никто. Я потом думал, что ее можно записать. Очень красивая песня!
Скажите, в начале 80-х Вы почувствовали какой-то застой в репертуаре? Требовалось какое-то обновление? Я клоню к работе с Юрием Антоновым…
Нет, причина не в этом. Мы в то время были мощной тяговой силой. А Антонов и тогда и сейчас, на удивление, постоянно собирает аншлаги. Так вот нас с ним свел наш товарищ – Костарев Виктор Иванович. Нужно было работать 80-90 концертов на стадионах. Одной такой силы как «Синяя птица» было недостаточно. В программе были «Бузуки», вторые – мы и Юра. Это были невероятные стадионы! Конная милиция и все такое… Юра, конечно, легендарный человек!
А почему Вы стали аккомпанировать ему? У него не было тогда состава?
Кажется, не было, но точно не помню. Вообще-то, я видел в этом колоссальную выгоду. Ведь все песни с того диска мы отрепетировали во время этой работы и записали. И надо сказать, что Антонов вел себя очень хорошо по отношению к нам. Пока мы работали, он эти песни не исполнял и не записывал. И только спустя годы, когда мы расстались, он переписал эти песни. У нас с Юрой очень хорошие отношения…
Говорят, Антонов очень жесткий, требовательный человек…
Да, жесткий. Да, с не очень простым характером. А кто простой? Да и хорошо ли это, когда человек простой?
Вы сказали, что когда услышали эти тембры, то у Вас уже была идея…
Я понял для себя, что с этими голосами, с этими тембрами можно набрать песен и записаться. В то время появлялось много коллективов рядом с нами, а вспомнить мы можем только тех, о ком мы сегодня говорили.
А мы выпустили десять гигантов... Я понял, что если подобрать хорошие песни, то можно иметь хиты. А что такое хиты в нашей стране? Это можно пять лет минимум кататься. Страна-то большая… Как видите до сих пор все «Синие птицы» кормятся с тех песен. Хит еще надо было найти…
Ну, вот, к нашему счастью, зарубили «Мы от любви зависим» и вставили «Клен»…
Песня «Клен» случайно же появилась на этом миньоне?
Да, это Миша настоял. Он ее давно вынашивал… Сергей Дроздов же ее спел классно, он ее спел, можно сказать, отчаянно…
А что был за конкурс, с которого Вас выгнали?
Был такой Всероссийский конкурс. Не договорившись с кем надо, там нечего делать. Мы решили петь тот же репертуар что и на концертах. Единственное, что мы сделали нового – это народная песня «Плывут туманы белые». Красивая песня, сделали ее акаппельно. Все, кто слышал, музыканты из других команд, просто обалдели. Но нас надо было выкинуть с первого тура. И ответственный человек, который впоследствии стал моим другом, сказал, что «Западом попахивает». Самый страшный аргумент! Какой запад? Русская народная песня! И нас турнули.
Тяжело произошло расставание с «Синей птицей»?
У меня – нет. Ансамбль еще существовал, а у меня уже была концертная организация в Самаре. Мы прокатывали огромное количество коллективов. Все самые известные приезжали. У нас даже напряг из-за этого был с филармонией. Честно говоря, я уже наездился к тому времени. Просто надоело.
Вернемся к началу, а кто у вас играл на барабанах?
Первым барабанщиком у нас был Борис Белоцерковский, долго проработал Игорь Доценко, Виктор Варвалюк, а потом Алексей Комаров. А это уже был период, когда играть уже не нужно было. Нам купили электронные барабаны, клавиши...
Кстати, из сегодняшнего самарского состава «Синей птицы» никто не причастен к записи ни одного шлягера. Все, что было записано, было записано теми людьми, о которых мы говорили. Только менялись барабанщики. Что-то записывал Белоцерковский, что-то Доца, что-то Витя Варвалюк (тоже в Калининграде живет)…
Валя Барков пришел в самом конце. Да, он выручил нас тем, что не был остановлен процесс. В то время это был хороший вокалист.
Он из ВИА «Здравствуй, песня»?
Да, кажется, он там работал. У нас он записал одну песню – «Прощай, прощай».
Мне Миша скинул адрес их сайта. Я зашел, послушал. Я все понимаю. Понимаю, что все хотят зарабатывать. Но это же кружок. Кружок художественной самодеятельности! Нет нормальных аранжировок, нет сведения…Взяли многих солистов, все пытаются петь, но лучше бы взяли одного, но нормального, с хорошим голосом… Кружок!
А как Вы относитесь к нынешнему «многоптичью»?
Самое страшное, что они ведь ездят по стране, их принимают за «Синюю птицу». Вот про нас с Мишей говорят, что мы были жесткими руководителями. Но у нас было качество, мы играли каждый концерт в «десятку». То есть, концерт в концерт, один к одному. Миша каждый день поднимал ребят в девять часов на распевку. Мы записывали вокал за одну смену, за шесть часов.
А как расставались с музыкантами?
Ни одного человека я не отговаривал. Приходили, говорили, что уходят. Я говорил:
- Хорошо! До свиданья!
Я считал, что взрослый человек прежде, чем прийти и сделать заявление, должен хорошенько подумать. Я считал, что уходить в то время из такого коллектива просто глупо и не нужно.
Если бы не уходили сами, то Вы бы никого не выгнали?
Нет. Всю жизнь бы работали в «Синей птице». Просто были люди, которые не приживались. Например, Ющенко. Несколько месяцев работал, кажется, в 86-ом году. Когда брали его на прослушивание, вроде понравился. Но потом поняли, что не пришелся.
А еще был у нас очень хороший певец – Саша Зверович. Настоящий цыган. Проходил на ура. Пел Стиви Уандера. Садился за рояль и пел. Человек с куражом.
А как он попал в ансамбль?
У нас был последний концерт в Минске во Дворце спорта. Шла репетиция. Приходит чувак в оранжевом костюме, с фиксой. Всё, как положено. И говорит:
- Ребята, хочу к вам в ансамбль!
Мы: - Что умеешь?
Он: - Я пою!
Мы: - Тебе подыграть?
Он: - Не надо! Я сам играю.
Сел за рояль, спел что-то. Мы просто отпали.
Мы ему: - А когда ты сможешь с нами поехать на гастроли?
Он: - Хоть сейчас! У меня ничего нет…
Ну, цыган! Говорю директору, чтобы взял паспорт у него и оформлял на работу. Он полетел с нами. И все было нормально.
Какой это был год?
77-ой год. А в 78-ом, когда у нас начинались съемки телефильма на ТВ, я приехал пораньше на телевидение. Поговорить надо было с режиссерами. Захожу в одну из студий, вижу Валеру Селезнева из «Лейся, песня». Они что-то записывают, а с ними и наш Саша пишется. Во мне все закипело. Я тут же собрал его документики и всё…
Я не жалел тогда. Больше того, песня «Не узнаешь» Толи Днепрова, которую пел Зверович была заявлена в телефильме. Отменить ничего нельзя уже было. Из ребят никто не хотел выходить с этой песней. Пришлось мне открывать рот. А что делать?
Еще Саша пел у нас неплохой рок-н-ролл, и мы его исполняли в Чехословакии без него. Там Володя Шурыгин рот открывал. Я не мог, так как у меня в этой песне соло на саксофоне.
Возвращаясь к Зверовичу… Но он сам виноват: нарушил негласный закон?
Мы тогда за каждую песню дрожали, гордились своей командой, а тут…
Андрианов и говорил в интервью, что они в «Лейся, песня» себя гораздо вольготней чувствовали.
Да, там до Шуфутинского был разгуляй еще тот.
Поэтому и ушли раньше времени…
Да, про Валеру Селезнева я слышал, что он умер…
Так группа распалась из-за того, что люди стали уходить? Доценко ушел…
Нет, Доценко ушел раньше. Он женился, жена из Питера, посчитал, что там ему будет лучше. Вообще, Игорь, очень преданный Шевчуку человек! А Доца, надо сказать, великолепный барабанщик! Ничего повторять с ним не надо было. Работает как машина.
Так вот к тому времени когда у нас возник центр, где прокатывали артистов, мы зарабатывали очень приличные деньги. Наверное, стало уже не нужно. В жанре кризис начался. Ну и распустили всех. Несколько лет ничего не было. А потом…. Ведь, не все смогли устроиться в жизни. Да еще надо, чтобы повезло. Ко мне приехал в Москву (я здесь тогда жил) Леша Комаров.Приехал и говорит:
- Хотим собраться и поработать.
Это нормально, я дал свое согласие, но с одним условием, чтобы в коллективе обязательно работал Сергей Дроздов . Какое то время эти условия выполнялись. К сожалению, они оказались людьми нечистоплотными, кишка тонка.
 |
А кому принадлежит брэнд «Синяя птица»?
Я считаю, что мне. Если я это все придумал. Одиннадцать гигантов, CD. У меня сотни грамот.
Реально ли воскресить «Синюю птицу»?
Конечно, только нужно высокое качество.
Например, Сергей Дроздов сейчас выступает, поет свои песни и песни, которые у нас пел. Он узнаваем, но он делает свое дело. Про Самарцев я уже сказал. Преображенского я не слышал, ничего не могу сказать.
На сегодняшний день, я знаю, что и с кем я буду делать. Я знаю, какие должны быть вокалисты. Есть два молодых парня, которые могут петь, есть хорошие музыканты, которых привел Сергей Арабаджи, есть материал на новый альбом и есть идея. Мы попробуем… А вообще, «Синей птицы» сегодня нет и конечно быть не может. Прежде всего потому, что ушел из жизни Сергей Левкин, а он был частью той группы. Она была тогда, когда мы работали с Мишей, был Левкин, был Дроздов, был Дима Галицкий, была Света Лазарева. Это костяк. У нас был звук определенный, у нас был дух. Помимо сотни шлягеров делали пародии. Тембр был определенный.
Чем занимались братья Болотные последние 18 лет?
Я много чем занимался. Была компания «Апрелевка саунд Продакшн». Работали с Апрелевским заводом. Диски выпускали. С 2000 года я занялся недвижимостью в Калининграде. А Миша вырос в Америке в крупного автомобильного дилера.
 |
Музыкой совсем не занимается?
Наоборот. Пишет постоянно. Сумасшедшие песни! Он живет в штате Нью-Йорк, в столице – городе Олбани. Дома у него студия. Сын его учится на пианиста на двух отделениях – классики и джаза. А дочь – Вице-президент компании «Голдман Сахс». Когда они туда приехали, она была в седьмом классе. Школу закончила с отличием, Джулиани вручал аттестат. Потом университет…
У него двое детей?
Да.
А у Вас?
Один. Сын. Занимается бизнесом. Он окончил в Самаре университет как юрист, 10 лет жил в Америке. Потом начал мне помогать в Калининграде.
А Вы писали в это время?
Немножко.Я очень люблю баню. Хожу регулярно. В субботу к 10-ти утра. Очень люблю бильярд. Стараюсь больше отдыхать.