Георгий Симонян
Мой голос не вписывался в формат.
(февраль 2016).2. "Веселые ребята".
3
 |
-В ансамбль «Веселые ребята» вы попали по объявлению в газете «Вечерняя Москва»?
Я попал туда не по объявлению, но приблизительно в то же время. А попал я благодаря Валере Шаповалову по кличке «Полковник». У него была еще одно прозвище – «Звездно-полосатый». Валера имел отношение к группе «Витязи». Аппаратура и всякое руководство было на нем. Даже иногда он выходил на сцену с бубном.
-Позже в «Саквояже» у вас тоже работал Шаповалов?
Да, Виктор Шаповалов – бас-гитарист. Это однофамилец.
-Была и целая команда из братьев Шаповаловых?
Бит-группа «Москвичи». Близнецы Валерий и Владимир – гитаристы, а старший брат Виктор играл на ударных. Бас-гитаристом в этой группе был Алексей Цейтлин, впоследствии ставший Шачневым.
-Каким образом Шаповалов вас привел в «Веселые ребята»?
Валера был тусовщиком, со многими дружил. Он меня и привел к Слободкину.
-Вы на самом деле пришли на прослушивание в один день с Игорем Ивановым?
Да, это было 17 февраля в мой день рожденья. И еще тогда прослушивалась Наташа Капустина. Только тогда она была под фамилией Шнейдерман. Я хорошо помню, что Наташа спела арию Марии Магдалины из Jesus Christ Superstar. Мне это было очень любопытно, так как в «Мозаике» мы играли парафраз на темы из этого произведения.
-Почему ее не взяли?
После ухода Светы Резановой была такая установка – женщин не брать. Кроме того, у Слободкина тогда была любовь огромная как море с супругой Татьяной. И Татьяна лично участвовала в отборе. Я думаю, что ей не очень хотелось, чтобы на гастроли ездила с ансамблем молоденькая, симпатичная девушка.
А Игорь пришел только из армии и выглядел, мягко говоря, не очень. А для Слободкина это было важно. К примеру, я на прослушивании пел целый час, начиная с лирики и заканчивая рок-н-роллами. Чем я его и убедил. После этого меня поставили на стул и пятнадцать минут супруги Слободкины разглядывали - могу ли я быть фронтменом.
 |
Проходило прослушивание в ДК «Красная звезда». Сейчас там находится развлекательный комплекс Golden Palace. Кстати, в этом ДК работал отец великого Валерия Харламова – Борис Сергеевич. Не помню, на какой должности.
-Когда вас прослушивал Слободкин, кто вам аккомпанировал?
Полонский на ударных и Казанцев на басу.
-Известно, что Слободкин перед этим прослушиванием, разрекламированным в прессе, всех уволил?
Нет. Они уже были. Павел Яковлевич, судя по всему, не найдя достойных исполнителей, постепенно стал возвращать старую гвардию. После моего прослушивания Слободкин взял еще какое-то время на раздумье. Говорили, что он прослушал еще порядка четырехсот человек. В начале марта он мне сообщил, что я принят, сказал, что мне предстоит петь, и дал кассету для ознакомления. На первую репетицию я пришел уже готовым исполнять «Как прекрасен мир», «Песня, моя песня»…
-А Плоткин был еще в ансамбле?
Нет, он уже был в «Самоцветах». Директором «Веселых» был пожилой еврей Яков Матвеевич.
-Вы играли с Хабазиным в «Мозаике», а потом встретились в «Веселых ребятах»?
Валера довольно странный персонаж, замкнутый. Мы друзьями не были никогда.Он долгое время встречался с девушкой по имени Кармен, дочерью испанских репатриантов. С ней они и уехали в конце 70-х в Испанию. Потом Валера оказался в Швеции.
-Он принимал участие в записи альбома «Любовь – огромная страна»?
На альбоме записана песня Павла Слободкина «А мне-то зачем». Барыкин пел. Запись инструментала с другими словами была сделана раньше. На пластинку песня попала с новыми словами Леонида Дербенева, но со старой инструментальной фонограммой. Вот в этой записи Хабазин точно участвовал. Насчет других песен ничего не могу сказать.
-Лерман тогда работал в «Веселых»?
Он позже пришел, точнее вернулся. Не вернулся тогда только Володя Сахаров. Но он довольно странный был персонаж…
-Сахаров гитарист или бас-гитарист?
Он на всем играл, но скорее, он - клавишник и бас-гитарист. Когда-то он приходил к нам на репетиции в «Мозаику». Послушал и остался недоволен, например, тем, что мы не играли синкопированную музыку.
-Лерман был исключительно солистом?
Нет, он играл на клавишных. По образованию Саша виолончелист, но никогда не играл на ней ни в концертах, ни в записях.
-Считается, что Лерман почти не ездил на гастроли. Это так?
Нет. При мне он ездил.
-Может быть это было раньше, когда он учился в Вильнюсском университете?
Наверное, это было со «Скоморохами». А вообще Саша после школы поступил в консерваторию на курс к отцу Слободкина. Но его должны были забрать в армию, а все московские ВУЗы к тому времени прием закончили. И он рванул в Вильнюс, где сдал экзамены на литовском. Работая в «Веселых», Саша знал 20 языков. Когда мы виделись в последний раз, я его спросил, сколько языков он знает. Саша ответил, что 82, из них пять несуществующих.
-Лерман ушел в «Добры молодцы» при вас?
Да. Но он ушел, потом вернулся. Я уже к тому времени был в «Голубых гитарах». А он еще какое-то время работал с Пугачевой. Кстати, надо отдать должное Алле, что она за короткое время сумела впитать в себя дух рок-н-ролла.
-Песни Лермана перешли к Барыкину?
А не к Алешину? Мне помнится, что больше Алешин их исполнял.
-Барыкин пришел позже Лермана?
Да, Саша пришел позже. И его Слободкин очень долго мурыжил и не выпускал на сцену. А потом как-то, когда на концертах в первом ряду работали Лерман, Пузырев, Барыкин и я, на концерт пришел Тухманов. И после концерта сказал Слободкину, что это у вас в первом ряду такие сладкие мальчики стоят, имея в виду меня и Барыкина. Так Паша меня потом достал. Заставил отрастить усы, хотя, когда я только пришел в ансамбль, он заставил меня их сбрить. Слободкин все-таки отличался каким-то садизмом (смеется).
 |
-Как вы считаете, Барыкин копировал манеру пения Лермана?
Думаю, что в «Веселых» шло взаимное влияние. Возможно, Саша Барыкин что-то перенимал, но мне кажется, неосознанно. Или под влиянием Пузырева.
-Лерманом была написана песня «Лестница». «Веселые ребята» не исполняли ее в концертах?
Нет, никогда. Она исполнялась еще «Ветрами перемен», «Скоморохами», потом «Араксом». Необыкновенной красоты песня! Кстати, песня написана в мажоре, а большинство наших хиты – минорные. Пожалуй, только песня «Отчего» написана в мажоре, но это все-таки не суперхит.
-Мне гораздо больше нравится исполнение «Лестницы» Лерманом, нежели современное исполнение Сергеем Беликовым?
Сергей – очень грамотный парень. Я Сереге очень признателен за то, что он записал одну мою песню. Очень хорошо записал. Но по своей сути Сергей – перфекционист. Он такой дотошный, что за всеми этими улучшениями вымывается что-то главное. Это наверное тот же случай.
Вообще, самые лучшие дубли – это те, которые записаны насквозь, сразу. Даже если есть шероховатости по интонации, в них присутствует драматургия, нерв. Дальше – что-то теряется. А что касается «Лестницы», то и мне исполнение Лермана больше импонирует.
-Вы обратили внимание, что «Лестница» звучит фоном в фильме «Афоня»? И там же снялись как группа «Аракс» Лерман, Полонский и Шахназаров.
Да, конечно. В связи с этим вспоминаю эпизод из середины 70-х. Только что уехал Лерман. Встречаю как-то Юрия Шахназарова на улице Горького. Спрашиваю его про «Скоморохов». Он отвечает:
- У нас такое ощущение, что Градский должен свалить.
- Почему?
- Он не сможет перенести того, что Лерман уехал.
У них ведь всегда было соперничество. А я в этом плане всегда находился вне тусовки. И рокеры не особо принимали, и барды своим, тем более, не считали. Был у меня на этот счет определенный комплекс. Но потом, подумав, я понял, что быть одиноким волком это тоже некое признание силы.
-Алешин тоже после вас пришел?
Я только начал репетировать и появился Толя. Его привел Саша Лерман. Слободкин и его супруга почему-то решили, что Толя Алешин непривлекателен для девушек и долгое время не выпускали его вперед, ставя в углы сцены.
-Алешин еще успел с «Цветами» записаться?
Да, это было, когда он работал в «Веселых». Записывался тайно. Толик, записываясь с «Цветами», пел крупной вибрацией в голосе, в манере Uriah Heep. И она пришлась, кстати, для песен «Цветов». У меня в отличие от него мелкая вибрация, с крупной я петь так и не научился.
Понимаешь, тогда солировать никто особо и не хотел. Все хотели петь в группе. Солировать стремился только Саша Барыкин. А мой голос был индивидуален. Я сильно обижался, когда мне это говорили. А Леша Пузырев говорил, что я индивидуален и самодостаточен, что я даже более одинокий волк, чем Градский. И это мой плюс. Мне же хотелось петь в группе, но меня брали в коллектив не как человека группы.
Тогда же меня в ансамбле стали просто "сжирать". Хотя я, не сумев вписаться в ансамбль, старался сглаживать углы, и вести себя пацифистски. Говорили, что я просто лишний в ансамбле.Впоследствии, когда я прочитал не одну книгу по психологии, то стал смотреть на эту ситуацию по другому. В этих книгах говорилось, если в коллективе больше семи человек, то он уже не может быть командой единомышленников. Обязательно должен быть мальчик для битья. И когда он уходит, то мальчиком для битья становится кто-то другой. А тогда я этого не знал и мне это было довольно обидно.
-А кого стали «сжирать» после вашего ухода?
Меня это уже не интересовало. Я вообще считаю, что следующий состав «Веселых ребят» был слабее. Если не считать Пугачеву.Ансамбль постепенно пошел в сторону диско. Особенно после ухода Алешина.
Однажды я встретил Сашу Буйнова, разговорились на эту тему. И он мне сказал, что наш рок-н-ролл на фиг никому не нужен, и что настоящая русская музыка – это Вилли Токарев. И Саша стал заметно двигаться в творчестве именно в эту сторону. Что меня очень сильно тогда удивило.
-Когда Буйнов пришел в «Веселые ребята»?
Через пару месяцев после моего прихода появился и Буйнов. Его привел Володя Полонский.
Саша Буйнов был тогда помешан на Santana. Кстати, и аранжировка песни «Если выйдешь ты» была сделана именно в стиле Santana, особенно начало.
 |
-В «Веселых ребятах» были группировки?
Были – Паша Слободкин и все остальные (смеется). Причем те, кто все остальные, считали, что Слободкин ничего не понимает. А Паша умел слушать и очень хорошо знал как вести ансамбль. Например, если ему надо было остаться по каким-то делам в Москве, а ансамбль без него ехал на гастроли, то многие считали, что вот мы сейчас…
Менялась программа. В концерте исполняли Monkeys, Rolling stones и других. После первого концерта все всё понимали, и возвращались к основной программе. Лерман опять пел «О, мама» и так далее. И всё вставало на свои места.
Когда я попал на профессиональную сцену, я понял, что глубоко заблуждался по многим позициям. Что музыка неинтересная, что музыканты никакие, что мои достижения в рок-н-ролле будут как-то использованы. Это и было неправильной оценкой моей будущей работы. На самом деле, я являюсь просто пушечным мясом, меня как творческую единицу не рассматривают, мне не только не дают исполнять свои песни, но и не пишут мою фамилию на афишах, как и моих коллег. И отдушины в виде репетиций, на которых мы бы играли рок-н-ролл, нет. Зато музыканты оказались очень высокой квалификации.
Месяца два или три я находился в жуткой депрессии, но потом решил, что в ВИА – это моя работа, место, где лежит моя трудовая. А творчеством могу заниматься самодеятельно. И что интересно: за время работы в «Веселых ребятах» и позже в «Голубых гитарах», я практически ничего не написал.