Георгий Симонян
Мой голос не вписывался в формат.
(февраль 2016).6. "Люди встречаются".
8
 |
-Выходцы из вокально-инструментальных ансамблей, которые стали известными, это в основном те, кто писал хотя бы музыку:Саруханов, Барыкин, вы. Исключение – Глызин.
Серега Беликов не писал.
-Беликов кое-что писал. Конечно, основные его хиты написаны не им, но он все-таки писал.
Понаровская, Асадуллин…
-Эти еще в середине 70-х стали работать индивидуально, а я имею в виду середину и конец 80-х.
Ну, да.Моя везуха заключалось в том, что мой голос не вписывался в формат флагмана советской песни. Когда я заявил о себе песней «Двести лет», то я был практически новым человеком. А, к примеру, Дьяконов или Петерсон были в определенных рамках, и им было сложно. Они оба писали песни, и у них был заметный успех у публики. Но Петерсон так и не отважился уйти в самостоятельное плавание, а Дьяконову не хватило хватки и собственного административного ресурса.
-Вы дружили с Сергеем Дроздовым?
Серега был очень талантливым человеком. Ты знаешь, кто был его кумиром? Володя Мулявин. Последние годы мы с ним дружили, и совместно написали много песен. Говоря в целом о «Синей птице», то там великая заслуга братьев Болотных. Большое чутье у них было на хит. Я считаю, что у них хитов даже больше, чем у «Веселых ребят». Мне очень приятно, что они исполняли две моих песни: «Зоопарк» и «Катя».
-Сергей очень много курил?
…и получил рак легких. Когда Серега узнал о своей болезни, он впал в депрессию. И друзьям стоило больших усилий вывести его из этого состояния. Собрав волю в кулак, он записал пени, которые сочинил перед трагедией. Они стали основой его альбома «Последний».
Альбом получился.
 |
-Известно, что вы любите футбол.
Я болельщик со стажем. Но когда ты имеешь возможность общаться с футболистами, тренерами, журналистами и функционерами, то это убивает в тебе обычного болельщика.
Вот одна из моих болельщицких историй. В свое время меня пригласили на 60-летие Игоря Нетто. И там присутствовал бывший защитник московского «Динамо» Борис Кузнецов, с которым мы разговорились. Я напомнил ему случай, как в 1959 году «Динамо» играло на Кубок с «Локомотивом». Минут за 15 до конца матча Борис Кузнецов забивает в красивом броске, ласточкой, мяч в свои ворота, которые защищал Лев Яшин. И через несколько минут Юрий, участвуя в атаке своей команды, навешивает мяч на чужие ворота и кто-то из динамовцев забивает гол и сквитывает победу. Вот так он реабилитировался. И я рассказал ему этот забытый эпизод. Какой же он был счастливым!
Первый раз я был на футболе в 1956 году. На стадионе «Динамо» играли московский «Спартак» и «Трудовые резервы» из Ленинграда.
-Вы отдаете предпочтение какому-либо клубу?
Я к футболу отношусь как к театру. Когда-то я болел за московское «Динамо». Но сейчас я думаю, что с какой стати я должен переживать за клуб больше, чем футболисты, которые играют за него? И каждые два года им требуется новая мотивация, и они переходят в другой клуб. Бред какой-то!
-Вы же играли за команду артистов?
Да. Вспоминается случай, когда в Переяславле-Залесском наша команда артистов играла с ветеранами «Спартака». Правда, некоторые ветераны были намного моложе некоторых артистов, например, меня. Естественно они поддавались. В одном из эпизодов Сергей Беликов прошел с мячом и забил гол. И на эмоциях подбежал к трибунам и сделал неприличный жест. К нашему тренеру Жене Ловчеву тут же подбежали спартаковцы и сказали:
- Убирай его с поля, иначе мы его сломаем после такого!
-Беликов хорошо играл?
Бежал очень хорошо и на нашем фоне выглядел ярко.
-Пресняков-старший до сих пор имеет очень приличную технику.
Согласен. А все это из дворов нашего детства. Там мы учились.
-Кстати, о дворах детства. И футбол, и гитара – все из дворов?
Кстати, если ты обратил внимание, то моя техника игры на гитаре очень своеобразна. Я никогда не учился игре на гитаре у профессиональных педагогов, я все придумал сам. У меня своя стилистика аккомпанемента, и за соло-гитару, и за бас. То же самое и с футболом. Образно говоря, финт Месхи это тоже из дворового футбола. То, что они придумывали сами, а не то, чему научился в спортшколе.
-Вы помните полузащитника «Спартака» Виктора Папаева? Это мой любимый футболист.
Не просто помню, мы с ним знакомы. Виктор жил напротив меня, через Ленинский проспект. Мы даже иногда вместе играли. Уникальный футболист! Он практически не расставался с мячом. Даже дома, на кухне, жонглировал мячом.
 |
-На презентации вашей последней книги в Доме книги на Новом Арбате вы говорили, что очень расстроены бестселлер Александра Бубнова. Я согласен с вами, эта книга – явный перебор.
Я не согласен с Бубновым в той части книги, где он развенчивает кумиров – Черенкова, Дасаева, Гаврилова…. На сегодняшний день молодежь лишена ориентиров в своем движении по жизни. Негоже убивать образы, которые создала жизнь и молва.
-На той же презентации вы исполнили красивую песню «Холодно»?
Да, эта песня написана на стихи знаменитой советской певицы Аллы Иошпе.
-Она пишет стихи?
Да, она и книги пишет. В одной из ее книг я и нашел эти стихи. В них очень интересные, трогательные образы: и лишь озябший, хрупкий воробей прилип к стеклу, как к русской печке.
-Александр Клевицкий в интервью очень тепло отзывался о вас, рассказывал о вашей дружбе…
Мне очень приятно, что такой успешный человек, как Саша, помнит, что приходил на наши репетиции «Ребят». Саша - прекрасный музыкант, и при этом замечательный человек.
-Что вы думаете о нашей рок-музыке?
Я когда-то ляпнул:
- Элиту нашей рок-музыки составили профнепригодные музыканты.
И был подвергнут обструкции со стороны рокеров. Создалась какая-то странная ситуация. Рокеры (как впрочем, и симфонические музыканты) как бы находятся над схваткой, они узурпировали право критиковать, указывать на недостатки попсы, при этом подразумевается, что они-то, непогрешимы, и во всем правы. «Мы никогда не поем под фанеру!». Послушаешь их на концерте, так уж лучше бы под фанеру пели. Ведь только единицы высокого уровня – ДДТ и «Чиж и компания»,«Машина времени».
-Что касается ДДТ, то все хиты – это песни, написанные в легком жанре – «Осень», «Белая река»... Но когда звучат одна за одной песни гражданской направленности, это сложно воспринимать.
Ну, не знаю. Шевчук – большой артист, и на концерте его смотреть и слушать очень интересно. Но «Осень» это все-таки очень близко к попсе.
А вот Макаревич - большой умница. Когда-то, уйдя с поляны андеграунда, мне долго казалось, что там ничего не происходит. Но каково было мое удивление, когда я попал на концерт «Машины времени» в 1980 году. И пусть Макаревич не всегда попадал в ноты, а Кутиков и Подгородецкий не стройно пели подпевки, но они творили. Творили музыку!
-Но пиком творчества Макаревича все равно остается «Ты и я (Солнечный остров)»?
Но многими произведениями, написанными позднее, он приблизился к этому уровню. Альбомы «Картонные крылья любви», «Музыка под снегом» или композиция «Он был старше ее».
-По вокалу, правда, остаются вопросы.
Это к той моей фразе. Однажды на джем-сейшне мы попробовали с Макаревичем попеть Beatles. Ничего не получилось. Но если провести аналогию с Бобом Диланом, то все становится на свои места. А говоря по-газетному – он выразил думы и чаяния целого поколения.
-А что с остальными?
Посмотрел я тут по каналу «Че» несколько передач «Квартирники у Маргулиса». Это же беда. «Ундервуд», Галанин, еще кто-то. Полная беспомощность. Что там делает Маргулис? Зачем делает вид, что ему это нравится. А зачем идет этот долбеж попсы? В попсе хоть в ноты попадают при пении.
Вдруг, в какой-то момент в начале перестройки стало не модным чисто петь. И вся эта толпа из Питера, типа АВИА и прочих, хлынула на экраны.
-Клоуны?
Не знаю насчет клоунов. Клоун – это высокий пилотаж. Я могу понять Петра Мамонова. Это театр, это другой жанр. А еще мне довелось недавно посмотреть передачу 2002 года о Борисе Гребенщикове. Где пели оды и славословили богоподобного Бориса Борисовича. На мой взгляд, ни музыки, ни стихов, ничего, что бы меня тронуло. Каким образом он сумел охмурить всю публику? Вроде бы первые пластинки были неплохие – «Мочалкин блюз», «Старик Козлодоев»… Но потом….Челюсти сводит от тоски! Все это напоминало либо партийный съезд КПСС, либо сказку «Новый наряд короля».
И хоть их часто показывают по телевидению, но я никогда не сравню это поколение с той нашей генерацией – Бергер, Лосев, Лерман, Валов, Дюжиков, Добрынин, Антонов…
-Каково ваше отношение к классическому английскому року?
Я долго был упертым битломаном и кроме Beatles ничего не слушал. Но в 1973 году ко мне домой пришел приятель и принес послушать два диска – «In rock» и «Dark side of the moon». И у меня снесло башку. Я сидел на полу, слушал, и мне хотелось завязать с музыкой навсегда.
Для меня эти альбомы стали программными пластинками, после которых Deep Purple и Pink Floyd меня уже не удивляли.
В силу моей профессиональной принадлежности, меня всегда интересовал вопрос – почему Ян Гиллан стал идолом, а сменивший его Ковердэйл – нет?
-Может быть, из-за его участия в опере «Jesus Christ Superstar»?
Я думаю, что просто Ковердэйл более «холодный».
Также меня в те годы интересовал вопрос: зачем нужны эти пятиминутные соло? В них нет никакого развития, обычный проигрыш гамм. И только гораздо позже я понял, что это издержки законов шоу-бизнеса. Подписан контракт. Время пластинки – сорок минут, а материала на столько времени нет. И они гоняют эти «запилы» туда-сюда.
И еще из этой же категории. Тогда казалось, что рок-идолы это богом избранные люди. Как говорил Станиславский, артист не должен появляться просто так. Артист должен спускаться с небес к своему зрителю. Наши кумиры жили в богом избранных странах - Англии, Америке. Откуда эти кумиры к нам не приезжали. И в какой-то момент, когда ты повзрослев, понимаешь, что это такие же люди, из плоти и крови. Многие кумиры тогда побледнели. Не было разочарований, пожалуй, только после выступлений Пола МакКартни, Билли Джоэла, Эрика Клэптона, Rolling Stones…
-Не было желания уехать заграницу?
Никогда. Я раздумывал над этим, и приходил к выводу, что вся моя публика – это русскоязычные люди, которые живут на территории бывшего СССР. А там всю публику, которая тебя понимает, за месяц объедешь и что делать дальше – непонятно. На эту удочку, например, попался Макс Леонидов. Отъезд в Израиль закончился нервным расстройством и возвращением в Россию.
-Почему не состоялись карьеры наших музыкантов на Западе?
А что они пели на английском? Кавера. А зачем там кавера, когда они могут это все услышать в оригинале.
-А Валов и Лерман, которые создали группу?
Поначалу это вызвало интерес. Они пели по-русски и это использовалось в качестве аргумента для советской публики. Их передавали по «Голосу Америки». Им давали на раскрутку миллион долларов, а это очень большие деньги по тем временам. Но Лерман решил пойти по другому пути. Он решил заняться наукой.
-Вы гастролировали в Америке?
Я ездил в 1990 году в рамках Игр Доброй воли в Америку. В Сиэтле давал концерты, имел хорошую прессу. И даже мне предлагали гастроли на месяц по Америке, вместе с американскими исполнителями, и обещали хорошие деньги. Но я отказался, так как не был готов психологически остаться в одиночестве, хотя и общался с местными музыкантами, играл с ними сейшны. Понимаешь, всем было понятно, что я вернусь в Россию, и отношение ко мне было хорошее. Но если бы я заявил, что хочу завоевывать Америку, то тут же подключился бы профсоюз и русский музыкант был бы отодвинут на задний план.
-Жанр ВИА возник в середине 60-х. Но я считаю, что классический вид появился в начале 70-х?
Пожалуй. Целый пласт московских музыкантов, я имею в виду Лермана, Пузырева, Сахарова, Казанцева, Бергера, Витебского, Полонского, Лосева, пришел в жанр ВИА из бит-групп. Сюда же можно отнести старого рок-н-ролльщика Буйнова. А вот Леша Глызин и Саша Барыкин относятся к этой группе в меньшей степени. Эта свежая кровь и дала развитию жанра.
 |
И вообще, о рок-н-ролле и вокально-инструментальном движении нельзя говорить без привязки ко времени. То время было с очень горячей кровью. Очень энергично и стильно.Все менялось. Если в 1971 году ансамбль «Веселые ребята» был супер, то в 1973 году уже таковыми не были. Тогда выстрелили «Самоцветы». Это сейчас всё по-другому. Я написал песню «Ты мне нравишься» в 1999 году, и она до сих пор новая. А тогда информационно все очень быстро менялось.
Или взять манеру пения. Сейчас все так поют, а ведь эта манера пошла от «Веселых ребят», а точнее от Лермана и Пузырева. Все-таки Бергер не так пел.
Леша Пузырев это серый кардинал «Веселых» или, как я когда-то его назвал предстательной железой нашего организма. В «Веселых ребятах» роль Леши Пузырева была огромной, можно сказать, идеологической. Мне очень жаль, что Леша не состоялся как продюсер. Он явно не хуже, чем Матвиенко или Меладзе. Его знания и умения легли в основу и стилистику «Веселых ребят», в стилистику Славы Добрынина, а для себя он мало что сделал.
А что касается манеры пения. Вот, к примеру, Сергей Скачков, который поет «Земля в иллюминаторе». Явно манера пения взята с вокала Саши Лермана.
-Лермана времен «Веселых ребят»?
Да, конечно. Хотя, Саша Лерман был настолько самобытен, настолько выдающимся. Возьми его «Концерт для своих» 1975 года, альбомы «Ветры перемен» и «Перемены ветра». Ведь большинство этих песен было написано в конце 60-х.
-Понимаю, но все поклонники ждали от Лермана того тембра и манеры исполнения, которые он продемонстрировал в «Веселых ребятах» и «Добрых молодцах».
В «Веселых ребятах» он пел так, как требовало исполнение советской песни.
Когда мы с Юрой Валовым делали рубрику «Поп-треп» для «Аргументов», то открыли для себя много нового. Например, что все руководители основных ВИА воспитаны были на джазе. И их любовь к Каунту Бэйси, и не понимали любви к Битлз. Глядя на то, как Васильев вытащил из андеграунда Федоровых и Броневицких, и это стало успехом «Поющих гитар». Слободкин быстро сориентировался и тоже подтащил Добрынина, Бергера и других. Слободкину надо отдать должное, он впитывал в себя все как губка.
-Так и Гранов обратился к андеграунду?
Конечно! Гранов обалдел, когда услышал, что творили втроем Валов, Дюжиков и Дегтярев, то есть «Скифы». И произнес свое знаменитое:
- Заверните!
Все говорят, рок-н-ролл запрещали, что это западная музыка, что она опасна для советской молодежи. Обращаясь к марксистско-ленинской философии, мы знаем, что бытие определяет сознание. Бытие - это деньги, которые были основой музыкальной индустрии. Запреты, которые лились на молодежную музыку, имели в основе не идеологию, а материальную составляющую. Композиторы, которые сытно питались от стола, который назывался Авторские отчисления, не хотели принимать того молодняка, который оттеснял их от этой кормушки. А идеология была просто инструментарием, чтобы победить «племя молодое, незнакомое».
Когда стали появляться мои первые магнитоальбомы, в то время Союз Композиторов пытался принять постановление о том, чтобы приравнять Самиздат к подрывной деятельности. Был список из 50-ти авторов, в который входил и я. И если бы не грянувшая Перестройка, то меня бы потаскали по различным кабинетам. И неизвестно, чем бы все это кончилось.
При этом были лучи света в «темном царстве». Счастье, что был такой человек как Владимир Дмитриевич Рыжиков, который помогал многим. Или Бэлла Берлянд.
Когда редактор «Мелодии» Бэлла Берлянд, где-то услышав мой магнитоальбом, предложила мне выпустить пластинку, то я ее спросил:
- Вы это серьезно или это у вас шутка такой?
Пластинку ей удалось выпустить, за что я ей очень благодарен.
Кстати, самой первой моей песней, вышедшей на виниле, была «Свет мой ясный». Ее записали Екатерина Шаврина и Михаил Котляр, хотя в качестве композитора на пластинке был указан не Малежик, а Мажелик (смеется).
-Юрий Петерсон в своей книге пишет, что именно вы познакомили его с Бэллой Берлянд?
Возможно, я точно не помню. Но я точно помню, что Сашу Буйнова я с ней знакомил.
 |
-Расскажите о совместных записях бывших участниках «Веселых ребят»?
Я думал, чем мы можем удивить публику? Наверное, только высоким качеством исполнения. Да и Саша Зарецкий (группа «Старый приятель») на студии все наши записи очень тщательно вылизывает.
Мы с Сашей решили выпустить ко Дню рождения Сергея Дроздова песню – «Летаю во сне», которая была написана Дроздовым на мои стихи. Хотели записать ее вдвоем, но Саша постепенно подписал под идею этой записи бывших ВРовцев - Пузырева, Чиненкова и Алешина. А Алешин уже связался с Бергером. Мы ему отправили файл, он наложил свой голос. Мы записали эту песню, ни разу не встретившись в студии. Песня получилась и тогда мы решили продолжить – записать альбом. Собраться и кайфануть, как прежде.
Я тут поговорил с Володей Матецким. Рассказал про нашу идею издания записей выпускников «Веселых ребят». Не только песен самих «Веселых ребят», но наших новых песен. Володя не поддержал эту идею. Сказал, что это никому не нужно.
-Он имел в виду новые песни?
Да. Но старые песни перепеты уже не одним десятком исполнителей. Те же «Добры молодцы» перепели все, что можно. Хотя, своих хитов у «Добрых молодцев» почти не было.
-Почему? Я «Еду к морю» Тухманова.
Это песня «Веселых ребят». Ее пели Пузырев и Алешин.
-Но «Веселые» не записали, а «Добры молодцы» записали. Поэтому и ассоциируется с «Добрыми молодцами».
Не хочу никого обидеть, но «Добры молодцы» мне всегда казались не такими стильными, как «Веселые ребята». Там не было харизматичных лидеров, за исключением Севы Новгородцева. Да и, пожалуй, Саши Лермана во время его недолгого пребывания там. Это к вопросу, что вы оставили после себя.
Сама идея клонирования мне не очень нравится. Но то, что в нашем случае четверо участников «Веселых ребят» аж 1974 года, да плюс, участвующий в записях Бергер, это говорит о многом. Понятно, что на коммерческий успех рассчитывать не приходится. Но мы же можем посвятить эту пластинку 40-летию выхода альбома «Любовь – огромная страна», или посвятить ее нашему поколению музыкантов, например?
-Мне кажется, этого вам никто не может запретить.