Вокально-Инструментальная Эра (1960-1988)
www.via-era.narod.ru
Валерий Колпаков.
Комсомольск-на-Амуре:
ноябрь 1984- декабрь 1986.
75. Подполковник Манохин Виталий Михайлович.
В таких условиях очень много зависело от конкретных руководителей на местах. И в этом смысле Виталий Михайлович Манохин был образцовым начальником. Для него не было не решаемых задач, он сам искал выход из любых ситуаций и заставлял так же поступать своих подчиненных.
Помню такой случай. Я только прибыл в СУ-257, ещё даже не приступил к работе. Он как-то вечером вызвал меня к себе и стал интересоваться моей биографией. Я рассказывал, он задавал вопросы. И в конце беседы он стал формулировать разные ситуации, в которых я должен был находить решения. При этом, после того, как я высказывал свое мнение, он тут же ужесточал условия и требовал от меня быстро искать выход. И так продолжалось довольно долго. Удивительный подход, с которым я больше никогда в жизни не встречался.
Он не боялся брать на себя ответственность за принимаемое решение и никогда негативные последствия от подобных решений не перекладывал на других. Он был человеком крестьянской внешности, что называется от сохи. На момент моего с ним знакомства ему было лет 45. Сразу скажу, что все время службы под его началом мы его не любили. Он был иногда жесток в своих поступках, и мы, пришедшие из вольной гражданской жизни, воспринимали это очень болезненно. Его любимая фраза в отношении нас офицеров-двухгодичников была- очумели от безделья. Спустя какое-то время я понял, что он сам существовал в жестких условиях той реальности, которая требовала от людей больше, чем некоторые из них способны были дать. И не все это выдерживали. Вообще, там люди очень быстро проявляли свои истинные человеческие качества.
Он был великолепный строитель-практик. Помню поразивший меня случай. Мы с Манохиным обходили обьекты "Паруса". Заходим на ГПП, а там солдат штукатурит стену. Стена получалась не ровной. Манохин стал его спрашивать теорию штукатурных работ. Быстро поняв, что солдат плохо её представляет, он снял шинель взял в руки мастерок и стал показывать технологию штукатурки, начиная с установки маяков. Я сам уже пять лет к тому времени проработавший на стройке, и много раз видевший этот процесс вживую, поразился и глубиной его познаний в этом деле и его практическими навыками. Он сам умел всё.
Он так же был знатным матерщинником. Когда он проводил планерки- это был незабываемый концерт. Как-то раз я решил записать на магнитофон одну из его планерок. У меня был маленький кассетник, и я принес его на одну из планерок. Держа микрофон под столом, чтобы его не было видно я стал записывать. Все офицеры про это знали. А сидел я всегда напротив Манохина.
Надо заметить, что незадолго до этого события к Сергею Деменеву приехала жена, и он переселился из нашей комнаты в отдельную. И теперь уже вместе со всеми утром не выходил из общаги, чтобы идти на "Парус", а приходил отдельно. И вот мы все уже сидим на паланерке, которую ведет Манохин, а Деменева еще нет. Открывается дверь, входит Деменев:
-Разрешите присутствовать?
Манохин ему в ответ:
-Что, товарищ Деменев, через жену перелезал, да зацепился?
Потом кассету с записью этой планерки мы слушали неоднократно. Особенно хорошо она слушалась под выпивку. Жаль, что она у меня не сохранилась.
 |
Ему невозможно было вешать лапшу на уши на планерке при подведении итогов.
Процедура эта проходила так. Вечером к 19-00 все прорабы вместе со своими бригадирами прибывали в штабной вагончик на подведение итогов дня. Каждый отчитывался о проделанной за день работе в конкретных цифрах. У каждого был ежедневный план строительно-монтажных работ (СМР), номинированный в рублях из обьектных смет. Бригадиры тоже отчитывались о своей работе. У них тоже был план СМР в рублях, но считался он очень просто: в бригаде 10 человек (к примеру), каждый военный строитель должен выполнить работу на 50 рублей в день. Итого бригада должна за день выполнить СМР на 500 рублей. Если план бригадой не выполнялся, то она вместе с прорабом возвращалась на обьект для довыполнения плана. Естественно, этого никому не хотелось и приврать в обьемах старались всё.
Со мной тоже был такой случай. Мы на крыше гараже делали кровлю. Для утепления её сначала надо было уложить слой керамзита, а потом по нему делать стяжку из раствора, по которой в дальнейшем уже наклеивают мягкую кровлю. У меня одна бригада внизу грузила керамзит, который потом краном подавался на кровлю. Вторая бригада месила внизу раствор для стяжки, а третья на крыше укладывала керамзит и делала стяжку. И вот вечером на планерке отчитывается первый бригадир- на крышу подано столько-то кубов керамзита, второй бригадир-приготовлено столько-то кубов раствора, третий бригадир- сделано столько-то квадратных метров стяжки. Манохин справшивает меня:
-Какова толщина слоя керамзита по проекту?
-300 мм.
-А толщина стяжки?
-20 мм.
-Кто-то из вас врет? Из такого количества керамзита и такого количества раствора сделать столько кв. м. стяжки нельзя. Все возвращайтесь на обьект и работайте дальше.
Это был хороший урок для меня.
Его, конечно, можно было обмануть в подобных ситуация по мелочам, и он это хорошо понимал, но у него был способ всё это позже проверить и воздать должное виновным. В конце месяца все обьекты подсчитывали итоги своей работы по сметам. Ежемесячные ведомости объемов СМР по каждому обьекту назывались процентовками. Каждый прораб делал их по своему обьекту и передавал начальнику участка, который с этими процентовками приходил к Заказчику и бился с ним за каждый рубль. На основании подписанных процентовок Заказчик перечислял строителям деньги за работу. И вот, если кто-то из прорабов весь месяц регулярно отчитывался за выполнение плана, а по итогам месяца Заказчик эти обьемы не подтверждал, то тут уже наказание для "передовика" было неотвратимым.
Эти механизмы проверки все быстро постигали и старались, по возможности, не врать.
Что касается процентовок, то мне вспоминается такой случай. Я уже был начальником участка, и в конце месяца принес Заказчику процентовки на выполненные работы по всем обектам завода "Парус". Куратор ОКСа Семенов должен был их проверить и подписать. По какому-то обьекту он уперся и потребовал провести повторные испытания монолитных фундаментов на прочность бетона. В обычном случае, чтобы провести такое испытание и получить заключение, на это уходила неделя. А у меня оставался только один день чтобы сдать подписанные процентовки в плановый отдел. В противном случае Заказчик их не успевал провести через Банк и наше СУ-257 не выполняло план со всему вытекающими отсюда последствиями и финансовыми потерями.
Я пришел к Манохину и изложил ему ситуацию. Он мне говорит:
-Бери мою машину, езжай в город в строительную лабораторию к начальнику и договаривайся с ним, как хочешь, чтобы всё сделать сегодня.
Я еду в город в лабораторию Стройтреста №6. Захожу к начальнику и излагаю ситуацию. И в конце разговора привожу главный аргумент:
-Сведения будут оплачены. Сколько?
Он запросил 50 рублей. Сумма по тем временам была приличная. У меня начальника участка и офицера была зарплата 350 рублей. Квалифицированный рабочий на стройке получал 300.
Я согласился, и мы на моей машине сразу поехали на обьект. Начальник взял с собой инструменты для проведения испытаний бетона неразрушающим методом. Приехали, он провел все необходимые манипуляции, и я опять повез его в лабораторию. Там он провел все расчеты, написал заключение, зарегистрировал его у себя и отдал мне. Я с ним рассчитался и погнал быстрей в городок, чтобы успеть до конца рабочего дня подписать все бумаги. Семенов увидев меня с этим Актом испытаний, сначала в него не поверил. Но потом все уладилось и все нужные бумаги он мне подписал.
Я принес процентовки Манохину, он их посмотрел и спрашивает:
-Платил?
-Да.
-Сколько?
-50.
Манохин достал из кармана 50 рублей и отдал мне. При этом и он и я хорошо понимали, что вина за образцы, которые первоначально не устроили Заказчика лежала целиком на мне.
На планерках он часто экзаменовал нас на знание инженерной части своих обектов. Это привело меня к тому, что я завел толстую тетрадь и стал туда вписывать различные СНиПовские нормативы по всем видам работ, которые проводил сам. Причем я не только освежал в памяти эти нормативы, но и учил наизусть те формулировки, в которых они были изложены. А так же полные названия регламентирующих документов. Таким образом, когда Манохин задавал какой-то технический вопрос, я во многих случаях мог назвать и технический документ, где был изложен ответ на его вопрос, а затем процитировать его в той формулировке, в которой он был представлен в документе.
Когда у нас выпадал выходной, Манохин давал автобус и мы семьями выезжали в тайгу за грибами и ягодами. Причем ягоды собирали с помощью специальных совков.
В 1986 году из офицеров собралась группа желающих посещать бассейн в Доме молодежи. По указанию Манохина стоимость посещения бассейна нашей группой оплачивало СУ-257.
 |