Валерий Колпаков
Период полураспада 1980-1982.
декабрь 2016 года, январь 2018.
4
Глава 4. Полураспад.
Общаясь в 2009 году с
Вадимом Голутвиным, я спросил его об отношениях между музыкантами в период его работы в "Веселых ребятах":
-Отношения были тяжелые и сложные. Большое количество работы, вынужденное общение в замкнутом кругу. Большие энергетические затраты, пьянки после выступления, потому что делать больше было нечего. Можно было только напиться. Доходило и до взаимных упреков, скандалов, истерик. Но драк никогда не было, потому что люди были интеллигентные.
Не вдаваясь в детали могу сказать, что Вадим нарисовал типичную картину существования всех популярных ансамблей в СССР.
Чтобы продолжить об "Араксе", необходимо будет назвать поименно состав, который в 1980 году начал работать в МОФ:
- В. Голутвин - гитара, вокал
- С. Беликов - бас-гитара, вокал
- Т. Мардалейшвили -гитара-соло, вокал
- А. Абрамов - ударные
- С. Рудницкий - ф-но,синтезатор, стрингс, вокал
- А. Алешин- вокал
В этом, на первый взгляд, монолитном коллективе существовали 3 группировки, каждая из которых желала развития "Аракса" в разных направлениях.
Беликов- "фирменная" советская эстрада в стиле Зацепин-Тухманов.
Голутвин - мелодичный американский блюз.
Алешин и Мардалейшвили- хард-рок.
Рудницкий по общему восприятию музыки симпатизировал Голутвину, но публично склонялся к дуэту последних.
А Абрамову было все равно.
Среди этих музыкантов наиболее раскрученной фигурой был Беликов.
"Сентиментальная прогулка" с диска "По волне моей памяти" сделала ему имя вне "Аракса" еще в 1976 году. Дальше он уже был весьма востребован, не как солист "Аракса", а как Сергей Беликов.
В 1980 году его популярность достигла пика, благодаря его второму суперхиту
"У беды глаза зеленые", который тоже никак не был привязан к деятельности "Аракса".
Этот факт не мог не сказаться на внутренней атмосфере в группе. То, что в записи второго самого хитового миньона Антонова (1980) Беликова уже не участвовал (хотя и находился в коллективе) и вместо него на бас-гитаре играл Мардалейшвили, думается мне, следствие этих внутренних конфликтов.
В 1980 году после начала широкой гастрольной деятельности "Аракса" от Московской областной филармонии эти внутренние конфликты обострились.
Сам
Беликов говорит об этом так:
-На многих концертах "Аракса", когда мы все выходили на финальный поклон и нас всех представляли, а я тогда выступал в белом комбинезоне, очень часто этот выход происходил под скандирование публики:
-Бе-ли-ков! Бе-ли-ков! Бе-ли-ков!
Подобные события вызывали внутри коллектива напряженку. Стали возникать разговоры:
-А мы что- аккомпанирующий состав Беликову?
Я им говорю:
-А почему таких разговоров не было три года назад? Хотя я так же стоял в центре в белом комбинезоне.
Да, тогда был уровень выступлений другой-Дома культуры, а тут пошли уже стадионы.
Вот что стало первой трещиной в "любительском" менталитете музыкантов "Аракса".
Об этом очень хорошо и наглядно поведал
Глеб Май в своем рассказе о записи диска "Исповедь".
Это было, как раз, в описываемой мной период и с участием наших героев:
-... до начала записи оставалось два месяца... И я решил пока собирать ансамбль. Со струнной группой Большого Театра проблем не было. Благо они почти все были моими однокашниками по консерватории. Но найти готовую, а главное качественную ритм-секцию не получалось.
Я даже встречался с Андреем Макаревичем, но подумав,"машинисты" мне отказали. Я с пониманием отнёсся к их отказу: не их стилистика. Да и зачем им участвовать в возможном, но чужом успехе.
Точно по таким же мотивам мне отказал "Аракс". Хотя при этом все отмечали неординарность и музыкальность моего материала...
Тогда и теперь музыканты по своему подходу к делу были одинаковы. Они готовы дать согласие на подобное дело за выпивкой, но протрезвев, делали задний ход. Типа если я буду работать с тобой, то, как бы, и буду под тобой. А у каждого были свои великие амбиции. Это, кстати, характерно, не только для нас, но и для Запада. Вспомните, сколько раз собирались-разбегались "Дип Перпл" и их производные. Это все было связано с амбициями участников. Все хотят поймать свою птицу - счастья, а вот прислониться к кому-то, даже если им это очень нравиться, они не готовы...
Короче говоря, мне все отказали в записи. Все!
И вот тогда я предложил Анатолию Алёшину отдельно от "Аракса" записать пластинку, как солисту. На что Толя активно пошёл...
А потом как-то незаметно, по-дружески, мне стали помогать Вадим Галутвин, Сергей Рудницкий, Андрей Сапунов, Игорь Саульский. Вот так получилась пластинка "Исповедь".
Кстати, позже в 1981 году Матецкий и Кохановский тоже обратились к "Араксу" с предложением записать их песни для пластинки. По какой-то причине "Аракс" отказался и пластинку эту записал
"Карнавал".
Возвращаюсь к судьбе "Аракса".
К концу 1980 года по отношению к фигуре Беликова в "Араксе" у всех остальных возник полный консенсус.
В результате Беликов ушел, и все вздохнули с облегчением.
Голутвин:
-Многие считают, что тот недолгий период, когда Беликов и Алешин работали вместе в "Араксе", был самым насыщенный. Может быть! Но при этом они не испытывали особой симпатии к друг другу. У них не было музыкантской дружбы...
Понятно, что два таких солиста в ансамбле могли существовать только временно.
Теперь уже, оглядываясь назад и пообщавшись с некоторыми участниками тех событий, я понимаю, что после расставания с Беликовым, очередь Вадима Голутвина "на выход" была неизбежной.
Фраза сказанная Гольденбергом Беликову положившая конец их взаимоотношениям, была пророческой, хотя тогда это еще никто не понял:
-Серег, тут возникла тема- зачем нам Беликов, если у нас есть Алешин? И мы будем как "Лед Зеппелин".
Как известно, у "Лед Зеппелин" был только один гитарист.
Просто конфликт между двумя разными солистами был более нагляден, чем стоявший на очереди конфликт между двумя кардинально разными по убеждениям гитаристами. То, что раньше было в плюс (два разных солиста и два разных гитариста) при более широкой музыкальной стилистике коллектива, теперь, становилось только в тягость большинству коллектива, сделавшему очевидный выбор в пользу одного направления.
Возвращаясь к нашему разговору с Вадимом.
Я тогда его спросил, как он уживался в "Араксе" с Тимуром?
-Ну, у нас настолько разные амплуа, что мы никогда друг-другу не мешали. Хотя, в конце концов, это нас и разъединило. «Аракс» всегда стремился к единству эстетическому. И все время казалось и Тимуру и Руде и Алешину, что будущее «Аракса» должно быть связано с драйвом, с настоящим хард-роковым состоянием концертной эстетики «Аракса». И так сложилось, что я стал просто этому мешать. Мой лиризм был здесь не к месту.
С уходом Вадима в 1981 году "период полураспада" "Аракса" стал необратимым.
На энергетической волне очередной "жертвы" "Аракс" продолжил успешную концертную деятельность .
Голутвин:
-Давно было замечено, еще в «ВЕСЕЛЫХ РЕБЯТАХ» - способ продления жизни коллектива с помощью языческой жертвы, когда кто-то выгоняется и ситуация движется дальше. На этой энергии убийства можно прожить еще некоторое время. Это происходит бессознательно. Элементарные человеческие инстинкты сводятся к жертвоприношению.
По логике событий в 1982 году на очереди должен быть С. Рудницкий (как если не явный, но скрытый сторонник Голутвина), но судьба распорядилась иначе.
Здесь стоит прервать хронологию событий и пофантазировать на тему "было ли у этого состава будущее". Теперь с расстояния в 35 лет, думаю, нет. Ставка на хард-рок при том, что внутри группы никто не писал подобную музыку на нужном уровне, явно была ошибочной. Невозможно и дальше играть только "фирмУ". В начале 80-х это уже выглядело старомодным. А другого материала не было.
Кроме того, оставшаяся пятерка не была "однородна" по музыкальным убеждениям. Рудницкий и, пришедший на замену С.Беликова, Е.Маргулис никогда не были апологетами тяжелой музыки и больше склонялись к блюзу.
Что подтвердили и дальнейшие события. После расформирования "Аракса" Рудницкий и Маргулис пошли в одну стороны, а оставшиеся в другую.
Конфликт "интересов" обязательно бы случился на почве отсутствия развития коллектива. И неважно, что послужило бы толчком к этому.
Но вернемся к хронологии.
В мае 1982 года было заведено уголовное дело против организатора гастролей и участника ансамбля "Аракс" Валерия Гольденберга (Андреева). В качестве его соучастников привлекались также В. Чагмавели и Т. Андреева, занимавшие административные должности.
Прокуратура инкриминировала Андрееву хищение и обращение в свою пользу и в пользу других участников ансамбля более полутораста тысяч рублей из государственной казны. А так же и то, что часть денег за концерты он присваивал, обирая товарищей.
Пока следствие только начиналось "Аракс" продолжал гастролировать. Но тут в рамках уголовного дела Гольденберга вскрылись факты незаконной тарификации музыкантов "Аракса".
Как явствовало из материалов уголовного дела: приказом по Московской областной филармонии в обход существующих правил тарификации музыканты "Аракса" получили высшие концертные ставки 25,5 рублей, вместо положенных им 5 рублей.
Раньше, кто еще помнит об этом, на любой критический материал в газетах и журналах непосредственные руководители критикуемых, обязательно должны были отреагировать принятыми мерами, которые были направлены на исправление предмета критики. А уж при заведении уголовного дела ответ приходилось держать на самом высоком уровне и меры по этой причине принимались самые крутые.
В августе 1982 МОФ своим приказом расформировала "Аракс", дальновидно отреагировав на уголовное дело его администратора. Здесь не было никакой "политики" люди просто страховались от последствий. И, как оказалось, поступили верно.
Никто кроме Гольденберга в итоге не пострадал.