Галина Стельмах.
Всё другое достигалось самообразованием.
(октябрь 2015 г.)1
Основной материал для этого интервью подготовила Галина Стельмах. Однако в процессе его редактирования у меня возник ряд вопросов, и я их переслал Галине. Галина переадресовала их Станиславу Черепухину, который уже прислал ответы мне лично.
Сначала я хотел их оформить отдельно от основного текста, но потом понял, что это затруднит их восприятие,поскольку они вытекают из главного. В итоге я решил свои вопросы просто выделить другим шрифтом.
Валерий Колпаков
 |
-Станислав, что для Вас означает понятие «Малая Родина». Где прошли Ваши детство и юность?
Если честно и совершенно искренне, то для меня моя Акимовка (Запорожье) - это всё. У меня там есть дом, и я мечтаю туда когда – нибудь вернуться рано или поздно: «На дальней станции сойду…» .
-А каких ещё артистов дал Ваш маленький городок нашему вокально- инструментальному жанру?
Это талантливый край – Украина. Там очень много одарённых людей. Нам повезло выбраться на большую сцену, но я знаю многих людей на две головы выше меня, но не реализовавшихся, как они того заслуживают.
Ну а среди вышедших – Валера Редько, Юра Редько, Аркаша Хоралов. Были и другие музыканты.
-Почему вместо футбола и прочих детских мальчишеских развлечений захотелось играть на скрипке? Были ли в семье ещё музыканты?
Меня этот вопрос развеселил. Хотелось… Ну кому же хочется в детстве этим всем заниматься? Тяга, конечно, была, но и заставляли. Мама поднимала в шесть утра, со слезами на глазах я пилил всё это дело... Семья наша была музыкальная. Не профессионалы, но одарённые люди. Отец пел высочайшим тенором. Брат по сей день играет на скрипке. Он кандидат технических наук, но музыка всегда с ним. Может отсюда всё это пошло.
Ещё семейная легенда гласит, что в детстве я был невообразимым крикуном, но когда брат Володя брал в руки скрипку и начинал играть, то я сразу успокаивался. Таким, наверное, было первое проявление голоса и слуха.
-В таких, далёких от загазованных городов, местах обычно работают настоящие педагоги – подвижники. Кого из них хочется вспомнить?
Это действительно так. Я по сей день поддерживаю связь со своими педагогами, могу назвать их имена. Удивительная произошла вещь. По молодости, когда они учили, скрупулёзно к этому не относился, иногда даже как-то легкомысленно, но в голове это всё записалось и проявилось через много лет. Я испытываю необыкновенные чувства, вспоминая их уроки до мельчайших подробностей. Сейчас и я преподаю, передаю свой опыт и учу людей. Самый главный для меня педагог по училищу, необыкновенный человек, который всегда верил в меня и очень много мне дал - это Лев Карлович Крузман. У нас с ним духовное родство. Я всегда навещал его, когда бывал в Мелитополе. К сожалению, недавно он ушел их жизни.
-Музыкальную школу и училище Вы заканчивали у себя на Украине?
Да.
-А в какой области музыки виделась тогда музыкальная карьера?
Пожалуй, тогда совсем не виделась. Просто надо было где-то учиться. Помню, когда я выходил на самостоятельный путь, то на семейном совете решали, куда меня отдать. Музыкант – да что это за работа?! Брат говорит:
-Есть школа бухгалтеров, надо на бухгалтера его отдать.
А я с цифрами никак не дружу. Потом говорят:
-Кибернетика сейчас развивается, зачем музыка - это несерьёзно?
Не виделось карьеры, но уже тогда я чётко понимал, что предпочтение было в сторону эстрадной музыки, хотя образование было академическим.
-Но тогда другого и не было?
Не было, просто не признавалось. Всё другое достигалось самообразованием.После музыкального училища была армия. И вот, как раз, она и дала направление на будущее. Армия была не простая, а ансамбль песни и пляски. Высокопрофессиональные люди там работали.
-Сразу туда призвали?
Нет, призвали на границу с Турцией. Там в погранотряде сразу определили в духовой оркестр. Тогда не было воинской части, чтобы там не было духового оркестра. Потом всё произошло благодаря доброму случаю, добрый случай ведёт меня постоянно по жизни. Там, в ансамбле песни и пляски, пел мой земляк. Мы списались, созвонились, и прослушивание я проходил по телефону. Худрук ансамбля позвонил, а я был дежурным по солдатскому клубу. Он говорит:
-Где учился, чему учился? Ну, спой чего-нибудь ….
И как сейчас помню, я почему-то заголосил в пустом фойе:
-Ленин всегда живой, Ленин всегда с тобой!!!
-Главное - это правильный выбор репертуара!
Да, наверное. Тот, послушав, говорит:
-Ну ладно, возьмём тебя. Сделаем вызов.
Когда пограничный оркестр узнал, что меня отзывают в Тбилиси, была страшная ревность. Дирижёр оркестра сказал:
-Ну, я тебя сгною! Я тебя отправлю на такую дальнюю заставу, где только сопки будешь видеть.
Но никуда не денешься - Округ отзывает. Так я попал в ансамбль песни и пляски войск Закавказского пограничного округа.
-Чем запомнились годы, проведённые в этом коллективе?
Удивительное было время. Там мы были заняты только одним – музыкой. Там реализовались мои замыслы по поводу эстрадной музыки. Я собрал эстрадную группу, и нам посчастливилось попасть на конкурс «Алло, мы ищем таланты!». Сейчас аналогом этого конкурса можно назвать телепередачу «Голос». «Голос», конечно, шикарный проект, а тогда всё было гораздо проще. Там мы, три пограничника, заняли первое, второе и третье место - я, Вася Невзляд и Саша Колесников.
-А кто аккомпанировал?
Вот эта самая группа и аккомпанировала. Тогда же никаких электронных примочек не было - барабаны, так барабаны, гитара, так гитара.
Об этих ребятах. Вася Невзгляд живёт где-то в Киеве, после армии больше не встречались. С Сашей Колесниковым до сих пор поддерживаем связь, он работал со мной в «Поют гитарах». Сейчас он в Москве, был солистом Батумской оперы, хотя и с эстрадным жанром он тоже хорошо знаком.
 |
-Вы сейчас упомянули ВИА «Поют гитары». Что привело в этот коллектив?
Опять помог тот самый добрый случай. Перед армией один мой однокурсник порекомендовал меня в этот ансамбль. Мы познакомились с руководителями Валерием Ивановичем Муратовым и Валентиной Фёдоровной Макаровой, но тогда мама отговорила, сказала:
-Отслужишь, тогда видно будет.
Отслужив, я написал им письмо, и каким-то добрым чудом они меня вызвали к себе. Я приехал к ним только с гитаркой и фибровым чемоданчиком.
Это была костромская филармония, хотя все они были москвичи, и база была здесь. Это был культорологический шок, когда я со своей Акимовки приезжаю в Москву, и меня селят на семнадцатом этаже гостиницы «Украина». У меня было просто головокружение от всего этого.
Сложилось так, что вскоре в ансамбле была смена состава. Уходил алма – атинский состав, а я чем-то отличился, и Валерий Иванович дал мне возможность собрать своих друзей – музыкантов. Так сюда попали мои земляки Валера Редько, Юра Редько и Аркаша Хоралов, с которым мы вместе в школе учились. Армейские друзья - Миша Ковалёв, Саша Колесников, Петя Наумов и, не хвастаясь, можно отметить, что состав получился очень интересным. И репертуар и состав. Наши тогдашние слушатели до сих пор это помнят. Голосистый был ансамбль.
-А кто был в том "алма-атинском" составе?
Гитаристы Юра Капронов, Костя Салыков, бас-гитарист Юра Мамонов. А так же клавишник Володя Пахомов, барабанщик Павел Караяниди. Хороший был состав, совместно, они могла бы добиться успеха.
-Почему они все ушли?
Ребята держались коллективом, скрепляло землячество и общие музыкальные интересы. Ушли все вместе, т.к., не получили того, чего хотели, а именно - собственного творчества, а не только художественного руководства. Далее судьба коллектива не сложилась, каждый стал зарабатывать на жизнь самостоятельно в разных сферах творчества. Кто-то из них достиг успеха. Так, к примеру, раскрылся талант Кости Салыкова в изобразительном искусстве, в кинорежиссуре. Но, его постигла трагическая гибель в «лихие» 90-е.
Хотелось бы особо сказать о личностях руководителей ансамбля: Валерия Ивановича Муратова и Валентина Фёдоровича Макарова тоже оценил через много лет. Тогда мальчишеские обиды на них были и казалось, что не понимают они ничего в наших творческих стремлениях, зажимают, запрещают… Потом я понял, что это были, по крайней мере на моей памяти, по большому счёту - первые продюсеры. Сейчас себя продюсером только ленивый не с называет. А здесь этот факт подтверждается тем, что через их коллектив прошли многие артисты, ставшие знаменитыми. Они всегда вспоминают своих бывших руководителей только добрым словом. Среди них: Валерий Ободзинский, тот же Аркадий Хоралов, тот же Серёжа Пенкин, Саша Малинин. Кто не чувствует за собой, что он сразу появился на свет гениальным, тот всегда оценит людей, которые помогли ему стать на творческий путь. Я всегда буду благодарен им.
-А были ли какие-нибудь съёмки, записи? Какие были песни? Кто делал для них аранжировки?
Съёмок и записей тогда не было, это было позже. Аранжировки песен, в основном, делал я, поскольку был музыкальным руководителем ансамбля. В репертуаре были популярные песни, которые звучали по радио и телевидению, обработки народных песен.
-Что, кроме музыкального руководства, самому приходилось делать на сцене?
Скрипка, флейта, гитара, вокал – всё, что моё.
 |
-Исполнялись ли собственные песни участников ансамбля?
Собственные песни были. Например, Аркаша Хоралов вместе с Валерием Ивановичем Муратовым написал песню о Костроме, это была визитная карточка ансамбля, но понятно, что времена были другие, и показаться с собственным творчеством особенно возможностей не было.
-Что мешало?
Вот те времена и мешали, не хочется в стотысячный раз сваливать всё на преславутые худсоветы. Показаться с собственным творчеством, на всесоюзном уровне, мало кому удавалось. Разве что, если не было отмашки свыше по родственной или партийной линии. Типа, пусть ребят покажут по телевизору. Исключительный случай по таланту вышли на мировую орбиту ВИА «Песняры», да и то с сильной поддержкой Машерова.
- А как вам представляется, это должно было быть в идеале? Я имею в виду «Показаться с собственным творчеством, на всесоюзном уровне».
Объективно, по таланту и успеха у публики.
-Скажите, а кто-то из тех, кто пробился на всесоюзный уровень (из ВИА) попал туда не заслуженно? Например, "по родственной или партийной линии"?
Сами знаете, кто.
-Какие можно вспомнить интересные события, поездки, встречи во время работы в ВИА «Поют гитары»? Чем запомнилась работа в коллективе?
Прежде всего, запомнилась тем, что это была стабильная работа - 30 концертов в месяц. Всё возили с собой, начиная от электроплиты. Ещё женился в период работы в «Поют гитары», правда, ненадолго.Один раз в году отпуск, один месяц подготовки программы, а остальное - гастроли. Ничего такого особенно выдающегося не было. Понятно, это был не столичный коллектив.
А самая главная встреча была с Юрием Петерсоном в 1973 году. Мы останавливались в одной гостинице в городе Ижевске. Перед этим, мы были на концерте ВИА «Самоцветы», в тот день у нас был выходной. Мы слушали и смотрели этот концерт из оркестровой ямы вместе с Юрой Редько и были в совершеннейшем восторге.
-А Юрий Редько при этом смотрел ещё и на свою будущую жену Ирину Шачневу?
Да, оказалось, что так. Тогда мы даже и представить себе не могли, что будет такой переворот в судьбе!
По поводу концерта хочу сказать, что это было великолепно. По сей день я это впечатление ношу с собой. Очень профессионально, необыкновенно выразительно, ярко, зрелищно. Даже было трудно с чем-то сравнить.
И вот длиннющий коридор гостиницы в Ижевске. Мы с Юрой Редько шли по нему - вдруг навстречу худощавая фигура. Идём мы на сближение по этому коридору. Мы шли с гитарой, и он понял, что мы тоже музыканты. И тут он так скромно говорит:
- Ребята, а выпить есть?
- Да, есть!!!
- Ну, давайте посидим, поговорим…
И мы разговорились. Мы, конечно, понимали, что перед нами человек другого класса. Вот эта дружба с Юрой Петерсоном, его наставничество, по - другому нельзя сказать, и по сей день со мной.
-После ВИА «Поют гитары» был ленинградский вокально – инструментальный ансамбль «Лира». Какие причины способствовали этому переходу? Насколько отличалась работа в коллективе из второй столицы от работы в костромском коллективе?
Мой уход из «Поют гитары» произошёл по личным причинам из-за не очень весёлой романтической истории, о которой не хотелось бы вспоминать.
-По поводу подобных историй вас всех недавно «заложила» Светлана Резанова в телепередаче, посвящённой ВИА, в которой принимали участие артисты из разных ансамблей. Вспоминая годы работы в «Весёлых ребятах», она сказала, что как только отъезжали от Москвы, все сразу забывали, что у них есть жёны, девушки и вперёд, навстречу приключениям!
Ну… вообще-то женщинам иногда свойственно сильно преувеличивать. А у меня, если не вдаваться в эти подробности, сложилось положение офсайда. Переход в «Лиру» произошёл непросто, перед этим было ещё несколько периферийных коллективов, их нужно обязательно вспомнить. Это «Поющие юнги» николаевской филармонии, где мы работали вместе с Юрой Редько. Ещё была эстрадная бригада винницкой филармонии опять же с Юрием, мы с ним по трудовой книжке шли вместе.
Поскольку музыканты - народ общительный, произошла та же самая история. Мы были на концерте ВИА «Лира». Коллектив был уникальный. Чтобы представить себе , как это было, можно сказать, что это был советский Queen. Необыкновенное многоголосье, ребята – ансамблисты горластые, хоровики, и мы с Юркой как раз туда сгодились. Мы с ним пели ноздря в ноздрю, в одно дыхание и легко вписались в их коллектив.
-Каков был состав "Лиры" на момент Вашего прихода?
Ритм группа: рояль - Владимир Петров, клавишные Женя Ефимов, гитара – Владислав Левин, бас-гитара Юрий Семёнов, ударные - Павел Кочетков. Дима Одинцов – солист – вокалист высокого класса. Духовая секция: Анатолий Андреев – саксофон, Виктор Горбунов- труба; Анатолий Мешаев – тромбон (Виктор и Толя впоследствии артисты ВИА «Надежда», «Лейся песня», «Красные маки»). Витя Горбунов – много лет первая труба непревзойдённой духовой секции группы «Рецитал» Аллы Пугачевой.
-От "Лиры" осталось немного записей?
Да, немного, у меня есть один диск, я его иногда слушаю и восторгаюсь.Это всё-таки другой был уровень, чем винницкая или костромская филармония,
Хотя и не так много, но всё-таки съёмки и записи были на уровне Питера. Там тогда была своя фирма «Мелодия». С репертуаром – тоже не разгуляешься, нужны были песни членов Союза композиторов, хотя, как оказалось, это были не самые плохие песни. Ребята, которые там творили – это Володя Петров, музыкальный руководитель, Юра Семёнов, великолепный музыкант, аранжировщик. Они умудрялись такие делать аранжировки, на такие, казалось бы, кондовые советские песни и темы, что можно было заслушаться и залюбоваться!
-Несколько слов о Петрове и Семенове?
Всё, что знаю со слов знакомых, по слухам.
Володя Петров начинал собственных проект, который так и не состоялся. А потом играл в ансамбле народных инструментов в ресторане для интуристов.
Юра Семёнов поёт в храме. Недавно прислала диск своих песен к юбилею творческой деятельности. Как всегда здорово, но восторгаются только друзья и знакомые. Дальше дело не идёт.
Остаётся только добавить, как и любой вид искусства, популярная музыка – это рулетка с элементом везения. Очень соблазнительны лучи славы, и плоды популярности. В какой-то момент каждый выбирает свой путь. Или ты работаешь на потребу дня. на прожитьё да хлеб с маслом (если тебя примут в компанию брокеры). Или ты творишь, так как подсказывает сердце. Вот тут приготовься к жизненным трудностям, к годам забвения. Но, и здесь возможен приз. Творчество И.С.Баха тому пример.
Есть и третий путь, просто служить музыке. Любить «не себя в искусстве, а искусство в себе». Довольствоваться тем, что тебе предоставляет жизнь, и «его величество случай».
-А самому приходилось в «Лире» делать какие-либо аранжировки?
Да, например, песня «Речка» Саши Морозова. Она есть на программке «Пламени», которую ты мне подарила. Эту песню мы пели с Юрой вдвоём и привнесли её в репертуар ВИА «Пламя» из «Лиры».
 |
-Было еще успешное выступление «Лиры» на VI Всесоюзном конкурсе артистов эстрады.
Да, ещё раз подчеркну, что коллектив был очень самобытный по аранжировкам, по вокалу, по написанию. К сожалению, он так и не вышел на большую орбиту.
-Что помешало?
Мешал ЛЕНКОНЦЕРТ, штатное расписание, столица областная, и всё, что было написано выше. Ну, чего повторяться. Официально признавалась академическая и национальная музыка, а не какие-то волосатые музыканты.
-Почему Ленконцерт помешал "Лире" и не помешал «Поющим гитарам»?
Потому.
-Что значит «Официально признавалась академическая и национальная музыка»? То есть ВИА работали, как бы, неофициально?
Почитайте газету «Советская культура» того времени. Официально ВИА работали в филармониях, а неофициально в подвалах. О профессиональных ВИА вспоминали, когда нужно было кого-то послать на зарубежный молодёжный фестиваль.
-Чем это «официальное признание» подтверждалось?
Заграничными поездками.
-Давайте поговорим еще немного о худсоветах? Вам приходилось участвовать в сдаче программ худсоветам?
Постоянно. Без сдачи программы худсовету, ни один коллектив не мог выехать на гастроли.
- Как они проходили, кто туда входил?
Чаще всего это была экзекуция. Академические музыканты худсовета мало что понимали в вокально-инструментальной музыке. В целом профессионально, но слишком идеологизированно. А для артистов ВИА это был ежегодный госэкзамен, не сдашь худсовету программу,месяц репетиционного периода насмарку, начинай всё сначала.
Особой придирчьевостью отличались представители общественности. Как водилось в те времена, в худсовете должен быть рабочий, пенсионер, доярка. Доходило до абсурда. Мы исполняли песню на стихи С.Есенина «Гой, ты Русь». У автора были такие слова: «только синь сосёт глаза». У них возникли вопросы: «почему сосет, как сосёт?». Пришлось петь: «только синь слепит глаза».
Многие филармонии сидели на картотеке, а публика почему-то валила на вокально-инструментальные ансамбли. Это музыкальное явление в то время было модно, покоряло необычное звучание электронных инструментов, подражание западным группам. Органы культуры зорко следили, что бы не было перебора.
-Перебора в чем?
В битломании, в тлетворном западном влиянии.А если ещё какие - то там ребята на кухне песню написали (пусть даже музыкально образованные), то им в самый раз в Дом народного творчества, там самодеятельность лелеют, а профессионалов бояться.
-И что здесь не правильно? Вы считаете, что всех ребят, которые на кухне пишут песни, надо сразу на большую сцену и в телевизор?
Не считаю. Только вы поддержите по- настоящему талантливых ребят. Купите им аппаратуру, костюмы, запишите песни, продвиньте хотя бы на местное радио-телевидение. Где это?
В общем, мечта Екатерины Фурцевой сбывалась, страна пела и плясала под определённую дудку. Сплошная массовая самодеятельность. На телевизор не пробиться, показывали только любимчиков руководства, или безликие коллективы.
Что касается поддержки.
Именно так все и было. В СССР в системе Министерства культуры СССР работали почти 100 000 домов культуры. В большинстве этих учреждений работали множество кружков по интересам: музыкальный, хоровой, театральный, фото и так далее. Во всех этих клубах и ДК были свои ансамбли. В этих ансамблях могли все желающие занимались абсолютно бесплатно и под руководством опытных (часто профессиональных) руководителей. Все необходимое для этого приобретали эти клубные учреждения за счет выделяемых государством средств.В том числе аппаратуру, костюмы, прочий реквизит, а так же они же оплачивали все поездки. Кроме того ансамбли были во всех учебных заведениях, а также на многих предприятиях.К 80-тым годам в СССР было 145 профессиональных ансамблей и почти 160 000 любительских.Значительное кол-во самых известных музыкантов ВИА вышло из самодеятельности, которую целиком и полностью содержало государство.Вы вот часто киваете на музыкальный Запад, а ведь там ничего подобного и близко не было. Там все пробивались исключительно собственными силами. Никто никому инструменты, реквизит,место для репетиций и вообще ничего не предоставлял бесплатно. И гастроли были только личной проблемой коллектива.
Что касается поддержки в СМИ. Конечно, она была недостаточной, но проблема была в общей неразвитости радио и ТВ структуры страны.Но даже при этом на ТВ была всесоюзная программа по поиску талантов, которая называлась "Алло, мы ищем таланты" и через которую прошли вы сами. А на радио очень плодотворно в этом направлении работали музыкальные редакции радиостанции "Юность".
Вот вы упомянули, что на ТВ "показывали только любимчиков руководства, или безликие коллективы". Из ВИА по ТВ в 70 –е больше всего показывали «Песняров» и «Самоцветы»...
Это образцовые коллективы, и заслуженно популярные.
-О каких тогда "безликих" коллективах вы говорите?
Вы хотите меня поссорить с коллегами?
-Боже, упаси!
Вот вы сейчас исполняете песни, которые все когда-то прошли худсоветы. Почему не исполняете те шедевры, которые были незаслуженно зарезаны худсоветами?
Вы знаете, в большинстве своём, там шедевров не было. Были какие-то событийные, слащавые песенки.
- Давайте вернемся к "Лире".
В Ленинграде было отделение фирмы «Мелодия», и свое телевидение, поэтому «Лире» удалось записать несколько пластинок, которые разошлись по стране. Это помогло хоть как-то популяризировать ансамбль.
-Почему, имея филиал "Мелодии" в Ленинграде, ленинградские ВИА так мало записали? Хотя в Питере было всего 4 более-менее известных ВИА
Сам не знаю.
Кроме этих четырех было много классных неизвестных, которые потом объединились в легендарном ленинградском рок-клубе.
-В Москве ВИА было намного больше, и при этом они записывались намного чаще.
Там было ближе к ЦК.
Московские ВИА много записывалист благодаря ЦК? Интересное мнение.
Несколькими предложениями выше вы писали, что раскрыть талант Лиры мешал Ленконцерт. Если бы Лира не работала в Ленконцерте. Смогла бы она записать эти несколько пластинок?
Нет.
Тем не менее, ЛЕНКОНЦЕРТ ежемесячно обеспечивал нормой концертов, аппаратурой, концертными костюмами, репетиционной базой.
-Если бы Ленконцерт ежемесячно не организовывал: стабильные гастроли по стране, не обеспечивал аппаратурой, концертными костюмами, репетиционной базой, то знал бы кто-нибудь о «Лире», кроме их друзей и близких?
Конечно, нет. И нужно отдать должное ЛЕНКОНЦЕРТУ, но, его продюсерские возможности были ограничены. Кем? Вертикалью власти. Знай, свой шесток, и не рыпайся.
Те же «закостенелые» худсоветы четко отсекали бездуховные произведения, с не достаточной глубиной стихотворного текста или невыразительной мелодикой. Обсуждение концертных программ иной раз приобретало парадоксальные формы. Маразма хватало как тогда, так и сегодня.
Вот один из примеров. Юра Семёнов сочинил удивительную по красоте мелодию песни, на стихи мало известного поэта «Боль, обида не ручей». Но, худсовет предложил своё решение. Что бы песня вышла на пластинке надо было положить мелодию на слова члена союза. Пришлось идти на компромисс. В результате песни не стало. Разрушилось слияние мелодии и стихов, оплодотворённое талантом, исчезло таинство сотворения. Получился костюм не того размера.
Слушая сейчас диск «Лиры» понимаю какая кропотливая работа была проведена В.Петровым и Ю.Семёновым, что бы каждая песня была наполнена смыслом и музыкальностью.
Остаётся только скорбеть каким музыкальным «мусором» набивают голову молодёжи. Однако радует, что есть радиостанции с редакторами обремененными музыкальным интеллектом и кругозором, заботящимися о состоянии ума слушателей, а не только валом рекламы.
Вызывает соболезнование почти исчезнувшие из упоминаний в эфирах создателей песен. Как будто песни возникают сами по себе из компьютерных программ, или сочиняются одноразовыми и многоразовыми «звёздами». На самом деле авторы, сродни учёным, способным создать изобретение, сделать открытие.
Печально, что песня, как явление народного творчества в массе своей превратилась в жевательную резинку, бездумное занятие. В одно ухо влетело, в другое вылетело не оставив и следа. Я понимаю, сейчас время коммерческой попкультуры, всеобщего обеспечения музыкальным товаром. Не хочу всех чесать всех под одну гребёнку. Есть и талантливые образцы и исполнители. Во все времена была и будет духовная потребность человека сочинить песню любимой. В этом нет ничего предосудительного. Только через годы открывается духовная красота песни, как некое откровение и изумление этой красотой.