Георгий Симонян
Олег Погожев:Только от музыки у меня могут появиться слезы.
(май 2011 г.)2
2."Ровесники".
На улице Розанова, он относился к ДСК №1.
Короче говоря, меня приняли в ВИА. «Ровесниками» он тогда еще не назывался. У нас были три дудки, две гитары, ударные, клавишные и две солистки. А если конкретнее, то:
Геннадий Григорьев – труба, Красавин – тромбон, Юрий Савчук – саксофон, Саша Аверьянов – барабаны, Олег Погожев – гитара, Сергей Приборов – бас-гитара. Сережа играл еще в биг-бэнде у Сегала. Две солистки : супруга Сегала - Лена Новикова и Люда (фамилию забыл).
 |
-На клавишных сам Сегал играл?
Нет, он был саксофонистом. Но, честно говоря, ни разу не видел, чтобы он играл на саксофоне.
У него был ярко выраженный талант организатора, администратора. Он сумел поставить дело так, что мы ему в рот смотрели. Подбором репертуара занимался только Сегал. Да и репетировали мы много и часто.
А на клавишных играл Леонид Логинов, выпускник консерватории по классу дирижирования. Уникальный человек! У него был математический склад ума. Он в уме умножал четырех- и пятизначные цифры. Говорил, что это ему помогало и в гармонии. Логинов играл на рояле, на гитаре, пел, занимался написанием вокальных партий.
-Что из себя представлял репертуар тогда?
«Лучше нету того цвету», «Что ты жадно глядишь на дорогу», «Не ломай черемуху»…
-Последняя - из репертуара «Поющих гитар»?
Да? Не знал. Но все эти песни были в непохожих ни на кого обработках.
-Западное что-то пели?
Нет, никакого Запада, никакого джаза!
-Вы не интересовались у Сегала почему был выбран такой репертуар?
Вы знаете, у детей по отношению к родителям есть три стадии.
Первая: Родитель – Бог. Вторая: Родитель – не Бог. Третья: Родитель – не Бог весть что. Так вот, я находился на первой стадии.
И когда возник вопрос о переходе на профессиональную сцену, то супруг солистки Люды запретил ей категорически ездить на гастроли. Она всплакнула и… вернулась в семью.
А Владимир Григорьевич Сегал с супругой вели дополнительно вокальный кружок в городе Калининграде (сейчас – Королев), в ДК. Туда из Щелково ездила заниматься Юля Тюрина. Пела очень неплохо. И они ей предложили петь в нашем коллективе.
В это время я, играя в футбол на ВДНХ, сломал руку. Но на репетиции приходил. И вот мы должны были выступать перед комиссией, которая должна нам дать профессиональный статус, а я с переломом. Как я тогда отыграл со сломанной рукой? Но как-то отыграл.
В итоге комиссия предложила следующий вариант: сольный концерт мы давать не можем, только отделение. Мы должны были найти солиста на отделение, в котором мы будем ему аккомпанировать.
Такая певица была найдена – Стояна Николова. Хотя она очень давно жила в СССР, но позиционировала себя как болгарская певица. Аккомпанирующего состава у нее не было и мы стали репетировать с ней.
Когда мы сдали свою программу и программу Стояны Николовой, нас зачислили в Росконцерт. И стали мы называться ВИА «Ровесники».
Через года четыре, когда я уже был правой рукой Сегала, он мне признался в том, что когда меня брали в ансамбль, то он думал, что это не надолго. Впечатления от моей игры на гитаре были никакие. Но просто никого не было больше. Сегал считал, что как только появится нормальный гитарист, меня сразу заменят. Но видя мое старание и, самое главное, прогресс, его мнение изменилось. А уж когда мы выехали в первую поездку и обозначились межличностные противоречия. Одному надо поспать, другому – выпить, и так далее. Я показал себя довольно коммуникабельным, дисциплинированным и не пьющим. Я тогда не то что не пил, даже не нюхал (смеется).
После первых поездок у нас начались перемены в составе. Ушел барабанщик Саша Аверьянов. И потом барабанщики стали меняться довольно часто. Вместо него пришел Леша (фамилию забыл). Симпатичный малый. Помню, что после каждого концерта на него вешалось множество женщин. Да и выпить любил.
Потом нас покинул бас-гитарист Сергей Приборов. Вместо него пришел Андрей Пастухов. Хороший, профессиональный парень. С ним связана интересная история. На гастролях в Белоруссии мы пересеклись с польских ансамблем «Червоны гитары». Они тогда были в фаворе и к нам относились несколько снисходительно. И вот однажды их бас-гитарист приглашает нас зайти к нему в номер гостиницы пообщаться. Сидим, говорим о музыке. И тут Пастухов говорит этому бас-гитаристу, что какое же прекрасное соло он сыграл в одной из песен на пластинке «Червоных». Поляк спрашивает:
- Какое соло?
Андрей берет его бас-гитару и играет один в один. У поляка от удивления расширяются глаза. Он говорит:
- Я писал это наложением! За два дубля.
Представляете, он писал наложением, а Андрюша сыграл вживую?! В глазах у поляков сразу появилось уважение.
-У Пастухова интересная судьба?
Андрей Пастухов недолго в «Ровесниках» работал, потом исчез. И объявился в начале 80-х. Он позвонил мне из Гамбурга. Пить он к тому времени бросил, занялся бизнесом. Пересекался там с очень известными музыкантами. Запомнилось, как его принимали в ансамбль. Сегал спросил его:
- Вы пьете?
Андрей сказал, что вообще не пьет и никогда не пил. Первую неделю не прикасался к выпивке, а потом такое началось…
Надо сказать, «Ровесники» являлись хорошей кузницей кадров для других коллективов. Например, у нас одну поездку работал клавишником Борис Оппенгейм. Это был 76-ой год. Потом всплыл в «Рок-Ателье».
Барабанщики, как я говорил, менялись с потрясающей быстротой. Миша Гимельштейн – самый молодой барабанщик в СССР, Володя Дольский, Сергей Щербаков…
-Дольский потом у Саруханова работал?
И у Саруханова, и в «Час пик». Он продолжает работать, песни пишет…
-Со многими коллективами пересекались в поездках?
Гастроли были составлены таким образом, что мы приезжали день в день. Поэтому особых пересечений не было. В сборных концертах мы почти не участвовали. Хотя бывало, что работали по отделению.
Так мы познакомились с Лешей Глызиным. Он тогда работал в «Самоцветах», с которыми мы работали. Мы – в первом отделении, они – во втором. Это было в 78-ом, кажется.
Помню, что тогда мы зашли на репетицию «Самоцветов» во Дворец Спорта города Фрунзе и были просто подавлены от качественного уровня их игры. И надо же такому случиться, работая в первом отделении, мы «приложили» «Самоцветов». Позже я разговаривал на эту тему со звукорежиссером «Самоцветов» Володей Исуповым. И он согласился, что мы выглядели ярче. А приложили мы их каким-то щенячьим задором. Работали на улыбках, на кураже, на лучшем контакте со зрителем…
 |
Две девушки – Лена и Юля, работали постоянно. Также работал Гена Соколов. Еще Юра Голиков. Очень долго Вадик Дейнис работал. Какое-то время проработал Сергей Колесников. Коля Носков… Носкова нашел Владимир Григорьевич. Они с Леной пошли в ресторан во время наших гастролей в Череповце, а там пел Коля. И Сегал пригласил его в ансамбль.
-Как Носков тогда пел?
Голос был почище. Хрипотцы ему потом добавил «Парк Горького» и продюсер «Деф Леппард». Коля поражал тем, что вроде пел негромко, спокойно, не напрягаясь, а создавалось ощущение, что очень громко, с напором. Коля рассказывал, что много работал над этим эффектом пения, над такой окраской. Чтобы не сорвать глотку… Очень профессиональный человек.
-Как попала в ансамбль песня «Наташа»?
Автор принес - Алексей Мажуков. Мы ее разучивали и не помню, кто ее должен записывать, но появился Вадик Дейнис и, буквально, на следующий день ее записал. У него очень хороший тембр.
-Единственную пластинку Вы записывали?
Да, я еще работал. Это 79-ый год. Правда, на обложке этой пластинки один состав, а на обратной стороне – другой. Там и меня нет «вместо меня на гитару пришел Александр Шарапов по кличке «Шурей», и Юлии. Вместо нее фото Нади Добриковой, хотя она никакого отношения к этой записи не имела.