Георгий Симонян
"Джон Бонэм стал моим кумиром и остается таковым и по сей день."
(декабрь 2017)1
 |
-Вы родились в Москве?
Да. И пошел в школу на Бауманской. Первые два класса я отучился там, а потом мы переехали в Новогиреево.
-Вы сразу отдали предпочтение ударным инструментам?
Сначала, как и все, пробовал играть на гитаре.
-А как вообще начиналось увлечение музыкой?
Слушали все подряд. И наше и западное. Пластинки, магнитофонные записи, радио. Ещё ловили на средних волнах, так называемых "радиохулиганов", которые нелегально крутили в эфире западный рок. Именно там я всё Самое Главное впервые и услышал.
-Кого предпочитали, например, из отечественных исполнителей?
Всех. И «Веселых ребят», и «Песняров», и «Самоцветов» слушали. Большое впечатление оставил альбом «По волне моей памяти». Помню, как стоял в огромной очереди – очень не хотелось покупать у спекулянтов. А в нагрузку к этой пластинке, дали какой-то «неликвид» - иначе не продавали (смеется).
-Работа ударника впечатлила в этом альбоме?
Всё очень хорошо сыграно и не только на барабанах. А как спето!!!
-А из западных исполнителей кого слушали?
Слушали всё, что удавалось достать или переписать на магнитофон.
Особое впечатление на меня произвела композиция Moby Dick группы Led Zeppelin. Именно после прослушивания этой композиции я стал играть на барабанах, а точнее, на их «имитации»,в лице книг, металлических пластин, карандашей и паркетной доски.) Джон Бонэм стал моим кумиром и остается таковым и по сей день.
-А Beatles увлекались?
Конечно. Прислушивался к Ринго, его легендарным, теперь уже, битам (рисункам), копировал. Но все-таки Бонэм был первым.
-В школе у вас был ансамбль?
Да. Собрались с друзьями, пробовали репетировать, меняли составы, но очень быстро разваливались. Потом я наконец-то смог собрать приличный, как казалось тогда, состав и мы стали репетировать в Перовском Доме Пионеров, где была Настоящая аппаратура и Настоящие барабаны фабрики им. Энгельса (развалюха мрачная, но тогда это было не важно). Однако просуществовали мы всего пару месяцев из-за того, что басист постоянно болел а клавишница, которая была «тайно» влюблена в гитариста, постоянно выясняла их отношения прямо на репетициях.
-Какими были ваши первые барабаны?
В школе нашел пионерский барабан и утащил его домой. Из нескольких металлических пластин сделал имитацию железа. А потом купил за 50 рублей некий «конструктор» из 3-х барабанов, которые так толком и не пригодились.
-А стойки?
Какие стойки!!! Ничего не было: ставил музыку и стучал по всему: по книгам, по стульям. Все так делали. Зато когда мы пришли в Дом Пионеров, то сев за установку, я уже примерно знал что с ней делать.
-Там была настоящая установка?
Советская. С одной тарелкой. Но была бочка, был хайхэт и даже педаль. Дежурный набор.
-Вы сразу после школы поступили в музыкальное училище?
После окончания средней школы, я решил, что нужно поступить в музыкальную, что и сделал. Я ещё не знал какие у меня есть таланты и способности. Конечно же, это было довольно странно – я был намного старше всех учащихся и это меня мрачно напрягало.
Запомнился момент при поступлении в музыкальную школу. Подходит ко мне такой же переросток, как и я, спрашивает, на кого я иду учиться. Отвечаю, на ударные. А он говорит, а я на бас-гитару. А потом, как бы мимоходом, добавил, что у него старший брат в «Машине времени» на басу играет. А я тогда вообще не знал, что такое «Машина времени». Но, самое смешное, что его не приняли в школу. Да и «про брата» тоже приврал.
-По какому классу вы учились в музыкальной школе?
По классу ударных. Проучившись там пару лет, я стал ещё учиться на подготовительных курсах в музыкальном училище. И в 1979 году я поступил в Московское областное музыкальное училище.
-Знаю, что вам довелось преподавать?
Получилось следующее: место преподавателя сначала было предложено довольно известному джазовому музыканту – барабанщику Валерию Буланову. Он оформился, отработал один день и… исчез (ушёл в очередной запой). Директор позвонил мне, предложил эту работу и я согласился.
-Вы где-то называли своих учителей – Борис Кутень и Геннадий Хащенко?
Борис Иванович Кутень был моим педагогом в музыкальной школе, а у Геннадия Хащенко я брал уроки частным образом. Кутень научил меня нотной грамоте, основам классической постановки, а Хащенко отучил «гладить» барабаны, научил основам техники «up-down».
-О Хащенко мало что известно. Расскажите о нем?
Известный московский музыкант. Один из лучших, на тот период времени. Впервые я увидел его на сцене, когда он играл в такой команде: гитара – Зинчук, бас-гитара – Куликов, клавишные – Горский. Я не помню названия этой группы. Мне очень понравилось, как он играл. А я в то время внедрился в тусовку распространителей билетов на подпольные концерты. Люди из этой тусовки и свели меня с Геннадием. Занималось у него много народу, человек по пять-семь. В классе он всех обходил так, как будто играл в шахматы сеанс одновременной игры (смеется).
-Он много работал в различных ресторанах?
Да. Были случаи, когда я его подменял. Помню, как-то пришел к нему в гости. Он попросил помочь загрузить барабаны в машину. Поехали в ресторан «Прага». Гена отыграл первое отделение и оказалось, что ему надо срочно уехать. Второе отделение на играл уже я.
Тогда у Гены было очень много работы. Записи, различные ансамбли, рестораны… Надо сказать, что у Гены был сложный характер. Он многих раздражал своей прямотой. С возрастом понимаешь, что не надо говорить человеку, что он – дебил, даже если он таковым и является. Лучше от этого он не станет и, а скорее всего, обидится. А Гена себе такое позволить мог.)
-Сколько ему было лет, когда он ушел из жизни?
Шестьдесят девять. Он умер 14 апреля 2005.
-Первым серьезным коллективом, где вы стали играть, была группа «Побратимы». Расскажите немного о ней?
Эта группа родилась из коллектива театра-студии на Красной Пресне под руководством Вячеслава Спесивцева. В театр-студию я попал совершенно случайно, сосватал один знакомый.
Мы – музыкальный коллектив - были заняты в спектаклях театра, но и была своя программа. Условно можно сказать, что мы работали в арт-роке. Продолжалось это полгода. Потом нас из театра выгнали и стали искать себе другое пристанище и нашли его в ДК АЗЛК. Отрабатывали базу мы там игрой на танцах. В это время наш гитарист поступил в музыкальное училище по классу тромбона и привел оттуда завотделением, который и стал нами руководить. Он предложить нам отрепетировать новую программу – русские народные песни в джаз-роке.
-И кто был вашим руководителем?
Олег Степурко. Очень известный джазовый музыкант. Через год, мы все поступили в музыкальное училище. Кстати, сын Олега – Кирилл, тоже стал барабанщиком.
-Потом в вашей биографии была группа «Коктейль»?
Туда я попал совершенно случайно. Основным барабанщиком группы был Геннадий Хащенко. Но, честно говоря, он как джазмен был немного инородным телом в команде, играющей хард. Однажды я случайно оказался у них на репетиции и Гене (как всегда) нужно было куда-то отъехать по делам. Я сел на инструмент. Мы немного поиграли и мне предложили остаться в группе. Получилось, что я «подсидел» своего учителя (смеется).
-Кто еще был в группе?
Гитарист Андрей Большаков, известный в дальнейшем по работе в группах «Ария» и «Мастер». Еще гитарист Александр Иншаков и бас-гитарист Андрей Бутузов, впоследствии участник группы «Кроссроадс».
-Известно, что группа «Коктейль» выступала на Фестивале в Долгопрудном?
Это было в конце 1982 года. Фестиваль назывался «Физтех-82». В-основном, участвовали московские команды.
-Какие именно коллективы участвовали в этом фестивале?
Например, группа «Город». На барабанах у них играл Володя Якушенко (первый барабанщик «Автографа»), а пел Сергей Минаев. Группа «Альянс» принимала участие, где пел Игорь Журавлев. «Мистерия-Буфф» участвовала. Вася Шумов с группой «Центр», «Рубиновая атака», «Телефон» Сюткина…
-Что было дальше?
«Коктейль» просуществовал 2 года и распался. Андрей Большаков решил создать новую группу под названием «Зигзаг», куда и пригласил меня и все остальных, кроме Иншакова. Но еще во время работы в «Коктейле» меня пригласили в группу «Москва». От них тогда ушел Дмитрий Серебряков…
 |
-Что представляла тогда группа «Москва»?
Гитарист Алексей Белов, вокалист Николай Носков, бас-гитарист Лев Лемберский, клавишник Игорь Бушок. Очень сильный состав! Репертуар состоял из песен Давида Тухманова, записанных на пластинке, которую успела выпустить фирма «Мелодия».
-Маловато для концерта?
А мы концерты не играли, только – отделение. Было восемь-девять песен, а иногда он с нами выходил на сцену и исполнял свои хиты на рояле и даже немного пел.
-Почему ушел Серебряков?
Леша Белов очень любил репетировать и Дима, в один прекрасный момент, от этого устал и сказал, что едет отдыхать на юг. Лёша напрягся и стал искать другого барабанщика. Нашли меня.
-Гастролей было много?
В сравнении с другими - очень немного.
-Тухманов участвовал в жизни коллектива?
Почти нет. Всем руководил Алексей Белов. Он делал все аранжировки, очень грамотно расписывал любые ноты и всегда был в курсе всех музыкальных новинок.
-Почему распался коллектив?
Кончились годовые договора с Росконцертом, которые они не стали продлевать. Да и Тухманову это совершенно не нужно было. Группа больше была интересна его супруге Татьяне Сашко.
-Сохранить состав не пробовали?
Права на название принадлежали Росконцерту, а сохранить состав никто и не пытался. Прежде всего, это не нужно было Тухманову, как я уже говорил, да и Леше Белову тоже. Он вообще не любил концерты. Ему больше нравилось сидеть дома и слушать новые пластинки.
Где-то в это же время мне позвонили ребята из группы «Монитор», которой руководил Владимир Мигуля, и предложили поработать с ними. Мы быстро отрепетировали и сдали программу с песнями Мигули, но дня через три я от них ушел. Не помню точно по каким причинам. И на место ударника пришел… Дмитрий Серебряков. Он работал несколько месяцев, где-то до апреля 1984 года, после чего, ребята опять обратились ко мне с предложением вернуться.
-Кто тогда был в составе «Монитора»?
Валерий Диордица – клавиши, вокал, Сергей Николаев – бас-гитара, Андрей Батурин (позже Алексей Мостепан и Юрий Вильнин)– гитара, Михаил Игонин (позже Петр Подгородецкий и Сергей Рудницкий) - клавишные.
-А когда появился гитарист Вильнин?
Его в группу привел я. Мне кто-то порекомендовал его из знакомых. Но вместе проработали мы недолго, так как я уволился.
-На единственной записи группы «Монитор» из передачи «Вокруг смеха» Рудницкий снимался с соло-гитарой?
Это только для записи на ТВ. Соло-гитариста не было по какой-то причине.
-В 1984 году вы работали в группе «Черный кофе»?
Варшавский увидел меня в группе «Зигзаг». Позвонил и предложил вместе с Федей Васильевым сделать группу. База была в ДК «Искра». Мы очень быстро отрепетировали программу и начали выступать. Тогда у нас было полное взаимопонимание, совпадение вкусов.
Летом 1984 года мы записали первый альбом на базе группы «Монитор» в ДК ЗИЛ. Названия у нас тогда не было, но одним из вариантов был - «Динамо-машина». Я передал записи «жуликам» для распространения под этим названием, а Варшавский отдал другим «жуликам» под названием «Черный кофе». В итоге, название «Черный кофе» «перевесило».
-Тогда уже были написаны знаменитые хиты?
Ещё нет. Альбом состоял поровну из песен Варшавского и Васильева.
-Вы потом возвращались в «Черный кофе»?
Весь мой «возврат» состоял в том, что в 1990 году я записал с Варшавским пару песен , «Голден леди» и еще что-то.
В вашей биографии есть периоды работы с Игорем Сарухановым , Маргаритой Тереховой и Ксенией Георгиади?
Саруханов тогда (после ухода из группы «Круг») никак не устроиться работать. Мы дали один-единственный концерт в Театре Эстрады и на этом все закончилось.
С Тереховой я работал в 1985-1986 гг. Это была программа из двух отделений. В первом отделении мы играли мюзикл Паулса «Сестра Кэрри». Либретто на русском написал, кстати, папа одного очень хорошего блюзового гитариста Ивана Жука. Во втором отделении мы показывали миниспектакль по произведениям Гарсия Лорки. Там даже у меня была небольшая роль. С этой программой и ездили по стране.
-Коллектив был большой? Несколько музыкантов и актеры.
-Известные актеры участвовали?
Были дочь Маргариты Тереховой Анна, был Альгис Арлаускас и Игорь Тальков.
-Тальков работал в качестве музыканта?
Нет, в качестве актера. К музыкальным номерам он не имел никакого отношения. И оказался очень способным актером.
А участие в коллективе Ксении Георгиади это была обыкновенная работа в аккомпанирующем составе под руководством ее супруга – Паши Павлова.
 |