Вокально-Инструментальная Эра (1960-1988)
www.via-era.narod.ru
Георгий Симонян.
Иначе работать не буду.
(январь 2021 г.)1
 |
-Евгений, расскажите о себе?
Я родился в Москве, в Сокольниках. Там же, в Сокольниках, я учился в музыкальной школе по классу скрипки. Эта школа располагалась рядом с кинотеатром «Орленок» на Русаковской улице.
-Спортивные увлечения были?
Конечно. Я занимался в секции настольного тенниса. И так этим увлекся, что говорил родителям, что иду в музыкальную школу, а сам шел на теннис. Через некоторое время мой обман вскрылся, и я был наказан. При этом родители мне предложили выбор – теннис или скрипка. Я предпочел скрипку и в итоге окончил школу по классу скрипки. Вторым инструментом был фортепиано и хор, конечно.
-В семье имели отношение к музыке?
Мама работала в Госконцерте, финансистом в валютном отделе. Со стороны отца был дальний родственник - дирижер Тбилисского оперного театра, потом Большого театра. Однажды мама попросила народного артиста СССР Павла Лисициана, великого баритона, меня прослушать. Я пришел к нему домой и спел «Вижу чудное приволье». Если классические певцы поют на опоре, ногу вперед, красивая поза, то я, толком петь не умевший, притоптывая ножкой залудил ему такие верхние ноты, что Павел Герасимович удивленно сказал:
- Срочно учиться!
Через день он позвонил маме, сказал, что нашел для меня педагога, но я уже в это время сдавал экзамены в Гнесинское музыкальное училище на эстрадный вокал. Мне это было ближе, чем классика. И я выбрал эстраду.
-А когда начались первые увлечения музыкой?
Как у всех. Хотелось нравиться девочкам. Я поначалу совсем не пел, только играл на клавишных или на скрипке. Но потом потихоньку распелся. Особенно, когда появились пластинки «Цветов»: «Мы вам честно сказать хотим» и пошло поехало.
А после окончания общеобразовательной школы я оказался на больничной койке: воспаление легких, потом гепатит. Дали отсрочку на год и в армию я пошел только в 19 лет. Мне повезло – я попал в ансамбль Московского военного округа. Базировались мы в Лефортово на Госпитальном валу.
Меня посадили в хор во вторые тенора. Кроме хора срочники были задействованы в солдатской бригаде, которые выезжали на небольшие концерты. В этот момент из этой малой концертной бригады ушел на дембель барабанщик. Меня вызвали к руководству и спросили:
- На барабанах играть умеешь?
Я честно ответил:
- Нет!
Мне дали в руки барабанные палочки и сообщили, что через две недели первый концерт (смеется). Начал учиться. Задолбал всех, но была большая ответственность. Кстати, на гитаре у нас играл Игорь Саруханов, а на бас-гитаре - виолончелист из консерватории. Пианист тоже был консерваторский – Сергей Кагой.
 |
Первый концерт состоялся в Центральном Доме кино. И с этого момента на два года я стал не только артистом хора, но и барабанщиком. Занимался по несколько часов в день, надо было соответствовать уровню.
Главным дирижером и руководителем оркестра был Сурен Баблоев. Этот оркестр по ранжиру был вторым после Ансамбля имени Александрова. Там служили консерваторцы, гнесинцы, ну и просто блатные. Надо сказать, что оркестр очень много мотался по заграницам. И в Японию ездили, и в Англию, и во Францию. Гремел на весь мир. Но это было до меня, а перед самым моим дембелем умер Сурен Исаакович Баблоев, пришел новый художественный руководитель Владимир Гордеев, и вместо запланированной Австралии нас послали в Эфиопию.
-Вы сказали, что поначалу вы играли в малом составе?
Да. Внутри оркестра был меленький коллектив, который вел и самостоятельную концертную деятельность. Например, летом мы ездили с концертами по Краснодарскому краю, что было очень кстати (смеется). С нами же иногда ездил вокальный октет, иногда струнный квартет. Все это называлось – солдатская бригада.
Старшиной ансамбля у нас был Петр Шаболтай, который после увольнения стал директором ЦДРИ, потом руководителем управления Мосгорисполкома по культуре, потом директором КЦ «Россия». А сейчас он директор Кремлевского Дворца Съездов.
-Понятно. Что было дальше?
После увольнения я пришел в Москонцерт , где прослушался в оркестр Александра Ефремовича Горбатых. Меня взяли в вокальную группу. В течение трех лет я работал в этом коллективе. Пел в вокальной группе, исполнял несколько сольных песен. Базировались мы на улице Дмитрия Ульянова в ДК Кирпичного завода.
-Из кого состоял этот оркестр?
Из инструментального оркестра, вокальной группы и солистов. С нами в качестве солистов работали Леонид Серебренников и уникальный певец Евгений Поликанин.
Но после очередной смены руководства в Москонцерта оркестр прослушала какая-то комиссия, и она пришла к выводу, что он не рентабелен. Решили расформировать. А я в это время сдал приемные экзамены в Гнесинку и пошел учиться на вокальное отделение на курс Владимира Коробки. Владимир сам окончил это отделение за несколько лет до этого. Он учился вместе с Отиевой, с Сапуновым на курсе Миры Львовны Коробковой. Мира Львовна – уникальный педагог. Она могла научить петь любого. И обучение было на высочайшем уровне.
-А на вашем курсе кто из известных учился?
Марина Леонова, супруга композитора Мигули. Курсом младше училась Ольга Кормухина.
-Во время учебы где-нибудь работали?
Летом со школьными друзьями могли съездить на какую-нибудь халтуру. Но это было не постоянно.
Еще подрабатывал в ДК ЖБИ, в структурах ФСИНа. Руководителем художественной самодеятельности. А в конце обучения мы вместе с моим сокурсником Мишей Балановым участвовали в постановке театра Моссовета «Человек как человек» по Брехту.
Вы знаете, на первом курсе я поставил себе цель сыграть на фортепиано Bossa nova USA Брубека. Я замучил всю свою семью, но играл, играл. И по окончании первого курса я ее выучил (смеется) и получил заслуженную пятерку. Кстати, умение играть на фортепиано мне потом пригодилось.
-Куда вы отправились по окончании Гнесинки?
Тогда существовало распределение. Мне предложили поехать на Дальний Восток. Я отказался и стал искать варианты. В Москонцерте я встретил Александра Горбатых , и он мне предложил прослушаться в вокальную группу коллектива Валентины Толкуновой. Я прошел прослушивание и стал работать в коллективе Толкуновой.
Художественным руководителем нашего коллектива была Валентина Иванова. Она ранее руководила вокальным коллективом «Вдохновение». Потрясающая женщина, великолепный педагог!
Началось все с того, что на репетиции она мне дала несколько упражнений. И я не справился. Она сразу заявила, что все выпускники Гнесинки – моральные уроды. После этого я ходил на работу, как на каторгу. Но при этом она меня постепенно доводила до качественного уровня. Не держишь опору – удар под дых, не работает пресс – все неправильно. Через некоторое время у меня стало все получаться. Она занималась со мной четыре месяца, и за это время я получил гораздо больше, чем за четыре года Гнесинки.
Все певцы нашего вокального коллектива были выпускниками разных заведений, с разными школами. Но Валентина Иванова сумела всех привести к общему знаменателю и выстроить звучание так, что даже музыканты оркестра поражались. Вы знаете, что музыканты к вокалистам относятся немного с пренебрежением. А тут, когда мы с Толкуновой ставили оперу «Русская женщина и делали акапельные части, то музыканты нам просто аплодировали.
-Игорь Крутой работал в аккомпанирующем составе?
Да, он был музыкальным руководителем. Тогда уже начинал работать с Серовым. Он предлагал мне несколько песен, но к сожалению, я себе ничего не подобрал.
-В каком году вы оказались в ансамбле «Пламя»?
В 1989 году. К тому времени я был уже женат. С будущей женой мы познакомились, когда вместе работали в оркестре Горбатых. Она танцевала в различных коллективах Москонцерта. Так вот у моей жены была подруга, которая, в свою очередь, была знакомой клавишника «Пламени» Андрея Гончарова. Тогда из ансамбля ушел вокалист Алексей Кондаков, и они искали певца. Я приехал в квартиру Андрея Гончарова, где у него была оборудована студия. Это был второй этаж обычного дома недалеко от метро «Аэропорт».
Я что-то сыграл, спел и Андрей с Сергеем Березиным, который тоже там присутствовал, записали мое пение. Потом прослушав уже после моего ухода, решили меня взять. Тем более, что я, как и Кондаков, играл на клавишных.
 |
-Кто тогда работал в ВИА «Пламя»?
Помимо, руководителя Сергея Владимировича Березина и клавишника Андрея Гончарова, это бас-гитарист Валерий Белов, гитарист и певец Владимир Парамонов, барабанщик Александр Герасимов и вокалисты Юрий Петерсон, Валерий Белянин и Григорий Рубцов. Директором был Игорь Никитин. Он иногда выходил на сцену с саксофоном и участвовал в записях. Чуть позже пришла Катя Воробьева.
-Березин работал на сцене?
Иногда выходил и исполнял одну-две песни. Вот какие это были песни – не вспомню. Но при этом он с нами постоянно ездил на гастроли. Постоянно сам проводил репетиции, предлагал новации, экспериментировал.
-Вы встали за клавишные. Работали вместе с Гончаровым?
Да, мы играли в два клавишных инструмента.