Георгий Симонян.
Между джазом и роком.
(июнь 2017 г.)1
 |
-Расскажи о своих корнях?
Мой папа известный в свое время пианист, аккомпаниатор, концертмейстер. До войны играл в различных джазовых коллективах. После войны работал в ансамбле Моисеева, потом перешел в спорт, аккомпанировал выступлениям гимнасток сборной СССР.
Жили мы на Пушкинской площади. В коммунальной квартире, в двух комнатах двухэтажного флигеля. У нас по ночам собирались большие компании на преферанс. Приходили очень известные люди. Шашлыки подавали из ближайшей шашлычной «Эльбрус» прямо в окно. Хотя жили мы на втором этаже.
 |
Потом мы переехали на «Речной вокзал», на Ленинградское шоссе. С шести лет меня заставляли заниматься музыкой, именно заставили. В итоге я закончил музыкальную школу на Садово-Каретной в 1972 году. А среднее образование я получал после восьмого класса в школе рабочей молодежи, так как поступил в Гнесинское училище по классу фортепиано.
У меня в квартире до сих пор стоит уникальный инструмент, на котором я учился. Сейчас на нем учится мой сын. Это фортепиано французской фирмы Pluel. Дорогой инструмент, который в нашу семью попал случайно. В 1983 году театр Ленком был на гастролях в Париже со спектаклем «Юнона и Авось» по приглашению Пьера Кардена. На Рождество он пригласил всех нас к себе домой. У него тоже был инструмент Pluel , только рояль. Я на нем поиграл и в беседе с Карденом сказал, что у меня дома такой же фирмы. Карден мне не поверил, сказав, что это очень дорогая фирма. А получилось так, что этот инструмент был подарен Гилельсу, который привез его из Франции и в свою очередь подарил своей сестре. А сестра Гилельса совсем недорого продала фортепиано моему отцу. Вот так жутко дорогой инструмент оказался в нашей семье.
-Когда появилось увлечение современной музыкой?
Еще в школе. Мы даже пытались в восьмом классе создать группу. Я стал посещать концерты популярных тогда групп. Был на концертах «Скоморохов» Градского, «Удачного приобретения», «Високосного лета», «Машины времени». В то время я жил в одном доме с Вадимом Маликовым, известным вокалистом разных групп, много с ним общался и впоследствии мы с ним даже вместе работали.
Из западной музыки на меня оказали влияние рок-опера «Иисус Христос - суперзвезда» и группы Дип Перпл, Юрай Хип, Блэк Саббат, певец Элтон Джон, Чик Корреа, Херби Хэнкок. Очень привлекала «черная» музыка, стиль соул. А Битлз меня почему-то обошел стороной. Уже позже я заинтересовался и стал сознательно их слушать. И сейчас, когда слышу какие-то обработки Битлз в симфо-роке, в джазе, то понимаю, какая кладезь зарыта в их творчестве. Но рос я на других исполнителях. Да и друзья меня тянули в разные стороны – кто-то в Криденс, кто-то в Ти Рекс. В итоге я оказался между двумя жанрами – джазом и роком. И я увлекся джаз-роком.
-Отечественные исполнители не привлекали?
Абсолютно не привлекали. Я считал их неорганичными для себя. При этом очень уважал Леню Чижика, Игоря Бриля, любил ансамбль «Арсенал» Козлова. Потом крепко сдружился со многими музыкантами, работавшими в этом коллективе. Особенно подружился с Сашей Богдановским, прекрасным бас-гитаристом «Арсенала». Я не пропускал ни одного джазового фестиваля в ДК «Замоскворечье».
Пожалуй, только Тухмановская пластинка «По волне моей памяти» была прорывом в отечественной музыке. То немногое из отечественного, что мне нравилось.
-С кем еще из музыкантов тогда дружили?
С теми, кто дружил с Богдановским – Маргулисом, Кутиковым… Дружил с Ириной Отиевой и многими студентами и выпускниками Гнесинского училища.
-Во время обучения в училище подрабатывали где-нибудь? В ресторанах, например.
Нет, я занимался на инструменте. Это все было потом.
-Как вы попали в вокально-инструментальный ансамбль «Ровесники»?
Я закончил училище в 1977 году, попробовал поступить в консерваторию, но не поступил. Я понял, что исполнителем мне не быть. И мне захотелось попробовать себя в чем-то другом. Свободы захотелось. Я не помню точно, как я попал в Росконцерт, но это случилось осенью после окончания училища. В составе ансамбля «Ровесники» я поехал на гастроли по Северному Кавказу.
-Что запомнилось?
То, что выпивали практически каждый день (смеется).
Мне нравилось, что коллектив бы полный: духовая секция, ритм-секция, клавишные.
-Не пересеклись ли в составе “Ровесников» с Николаем Носковым?
Коля работал в «Ровесниках»? Я этого не знал. Мы с ним познакомились в начале 80-х, когда он работал в ресторане.
-Чем запомнился руководитель коллектива Сигал?
Хитроватый мужичок, грамотно делал свои дела. Впрочем, как и все руководители таких коллективов. Мы – музыканты получали копейки, а он – серьезные деньги.
Солисткой у нас была болгарская певица Стояна Николова. Она работала отделение. Одной из двух наших вокалисток была жена Сигала, ее звали Лена. Помню хороших ребят – гитариста Олега Погожева, трубача Гену Григорьева, вокалиста Вадика Дейниса …
Вспоминается, что в Дербенте нас пригласили на коньячный завод на дегустацию. Я вынес оттуда литров десять коньяка, который мы еще долго пили после концертов… После приезда в Москву я понял, что не могу исполнять эти комсомольско-молодежные произведения, песни про БАМ и прочее. И я ушел из «Ровесников».