Вокально-Инструментальная Эра (1960-1988)
www.via-era.narod.ru
Беседовала Наталья Шкуратова
Аркадий Мелитонян: «Звукорежиссёр – профессия, требующая соучастия»
20181
Материал взят ОТСЮДА.
 |
В августе 2018 года известие о том, что Государственному дому радиовещания и телевидения (ГДРЗ) грозит уничтожение, и его здание собираются передать ФГУП «Известия», вызвало горячую протестную реакцию со стороны музыкальной общественности.
Закрыть ГДРЗ «без шума и пыли» не удалось: многочисленные публикации в прессе, петиции и обращения деятелей искусства, предложения профессионального сообщества звукорежиссёров по сохранению легендарного студийного комплекса, а также горячие дискуссии среди музыкантов и журналистов помогли приостановить процесс.
Его отзвуками стали подписанные соглашения ВГТРК с оркестрами Владимира Федосеева и Юрия Башмета о дальнейшем использовании ГДРЗ в качестве репетиционной базы. Однако вопрос о сохранении ГДРЗ в его первоначальном статусе по-прежнему открыт.
О судьбе Дома звукозаписи мы решили поговорить с Аркадием Иосифовичем Мелитоняном.
Аркадий Иосифович проработал в ГДРЗ более тридцати лет и занимал пост главного звукорежиссера до 1993 года. По его собственному признанию, известие о закрытии студийного комплекса заставило его испытать тревогу не только за судьбу предприятия, но и за судьбу профессии звукорежиссера в целом.
– Аркадий Иосифович, что значит ГДРЗ для вас: ведь вы отдали столько лет жизни этому предприятию?
– Я работал в Государственном доме радиовещания и звукозаписи с 1961 до 1993 года, то есть 32 года. Но событие, которое сейчас происходит в его стенах, касается всех, а не только меня.
– Давно ли вы узнали о планах закрыть Дом звукозаписи? Кто рассказал вам об этом?
– Нет, узнал об этом я недавно. Узнал из прессы.
– Как звучит официальная причина закрытия Дома?
– Официальная причина заключается в том, что не хватает средств, чтобы оплачивать работу сотрудников. Записывающихся стало гораздо меньше, и, таким образом, ГДРЗ не выполняет своих функций. Штат ГДРЗ очень большой, и оплачивается он довольно большими суммами. Поскольку учреждение сочли нерентабельным, был найден выход из положения – передать его.
– В чем уникальность этой студии для артистов? Могут ли ее заменить другие студии столицы?
– Этот Дом строился с целью создания акустически полноценных помещений, способных принимать выдающихся деятелей искусства. Для этого нужна была хорошо выстроенная и грамотно оформленная акустическая система.
С момента вхождения в строй этих студий каждая из них постоянно анализировалась, в каждую из них вносились коррективы. В результате сложился акустический набор, который в настоящий момент удовлетворяет самым высоким требованиям и всем поставленным задачам. Качество звука очень важно: ведь желательно передать в записи звук исходника практически без изменений (или с изменениями в лучшую сторону).
 |
Это дом с многочисленными дикторскими кабинами, многочисленными аппаратными, в которых происходит монтаж записанных произведений: как музыкальных, так и литературно-драматических. При многих студиях существуют дополнительные шумовые аппаратные, ведь там записывался и «Театр у микрофона».
Например, в литературную студию завезён песок, там лежат камни, там есть водопроводный кран – открываешь воду, течёт вода. Есть три или четыре двери, которыми можно хлопать или открывать их: одна со скрипом, другая железная – так тряхнет замком, что он упадет с лязгом. Там сделано много того, чего нет в обыкновенных студиях.
Эти студии приспособлены для всего. По качеству чистого, живого звучания с ними ничего не сравнится.
– Вы могли бы подробнее рассказать про каждую из студий?
– В ГДРЗ было создано восемь музыкальных студий, четыре речевых и два литературно-драматических блока. И каждая из этих студий имеет свою акустику, приспособлена для определенной задачи, для одного или нескольких жанров: например, для вокала с музыкальным сопровождением или для литературно-драматического вещания.
Эти студии также различаются размером. В большой студии отзвук, так называемая реверберация, длится достаточно долго: полторы секунды, может доходить до трех секунд в музыке. В маленьких помещениях отзвук, естественно, маленький.
– Для чего создавалась эта акустика?
– Пятая студия создавалась для больших коллективов, она вмещает до двухсот исполнителей. Там можно записывать, например, оркестр с хором и солистами. Объем пятой студии более семи тысяч кубометров.
Объем первой студии – около пяти тысяч кубометров. Она тоже предназначена для больших коллективов, может вместить около ста человек.
Вторая студия – две с половиной тысячи кубометров, третья – порядка тысячи с небольшим, четвертая же студия – практически дикторская.
Акустика в Пятой студии равнозначна и равноценна в каждом уголке, за исключением того места, которое предназначено для хора. Там акустика скорректирована таким образом, чтобы певцы могли лучше слышать друг друга.
Пятая студия действительно очень важна, ее характеристики уникальны: исполнители, которые в ней записывались, всегда отмечают это.
– Действительно, Пятая студия – такое грандиозное помещение…
– Да, Пятая студия грандиозна. Посмотрите только на ее фото.
 |
Например, в ней есть паруса, отражающие звук – они расположены под разными углами друг к другу и нужны для того, чтобы равномерно распределить частотную составляющую звучания по всей студии, чтобы во всех частях студии звучало ровно, прежде всего частотно ровно. А частотная составляющая влечёт за собой и ровность тембральную: звук выравнивается в том числе и по силе.
Для строительства студии были использованы специальные материалы. Там абсолютно всё продумано, на каждом сантиметре определен частотный состав звучания. Вряд ли ещё в Москве есть такая студия, в которой выверено всё до сантиметра.
Акустика существует в любом здании, любом замкнутом помещении. Но если мы говорим о художественной акустике, то она имеет определенные характеристики, связанные с отражёнными звуками в этом помещении.
– Как давно идут работы по созданию этой акустики? Когда студия начала свою работу?
– ГДРЗ, или Государственный дом радиовещания и звукозаписи, принадлежал государственному комитету радиовещания и телевидения при Совете министров СССР. ГДРЗ был создан в 1936 году по распоряжению правительства с целью улучшения радиовещания. В 1937 году он вошел в строй и был передан Всесоюзному Радио.
Первая звукозапись была сделана в 1938 году: звучала Вторая рапсодия Ференца Листа в исполнении симфонического оркестра Большого театра СССР под управлением народного артиста СССР Александра Ивановича Орлова.
– Не могли бы вы рассказать, как в ГДРЗ внедрялась стереозапись? Многодорожечная запись и цифровая?
– Стереозапись внедрялась в ГДРЗ под влиянием наших корифеев -звукорежиссёров высшей категории – Г. А. Брагинского, А. В. Гросмана, Д. И. Гаклина, В. Б. Бабушкина, Ю. Л. Кокжаяна и Н. Л. Данилина. Всё, разумеется, происходило при строгом анализе художественного совета и технологического отдела ГДРЗ, главным технологом был Б. Я. Меерзон.
Первые стереозаписи, сделанные в ГДРЗ в 1959 году, завоевали Гран-при на промышленной выставке в Нью-Йорке. Чуть позже многие оперные звукозаписи, выполненные в ГДРЗ, получали золотые медали на международных конкурсах.
Многоканальная запись внедрялась примерно в 60-х годах. Мне тоже посчастливилось принять участие в освоении этой технологии. Ряд моих первых записей был выполнен многодорожечно. Как и во всём новом, возникали свои сложности, мы их преодолевали…
– А цифровую запись тоже осваивали при вас?
– Конечно. Цифра внедрялась примерно в конце 70-х годов.
– При обсуждении закрытия ГДРЗ среди журналистов прозвучало такое мнение: «Если бы на этом здании висели мемориальные доски, ликвидационная комиссия поостереглась бы так рьяно действовать». Как вы считаете, чьи имена могли бы быть на этих досках?
– В 1941 году деятельность этого учреждения была в самом разгаре. Юрий Левитан читал новости в этом здании, и все значительные передачи от Совинформбюро шли в том числе оттуда, из этих дикторских аппаратных.
Там постоянно находились и Юрий Левитан, и Ольга Высоцкая – наши лучшие дикторы. Во время войны все новости о наших победах читал Левитан. Это слышал и наш основной противник – Гитлер. Им была организована целая кампания, чтобы заставить замолчать Левитана, он дал задание уничтожить его.
В 1941 году на Москву совершалось до 12 налетов за одни сутки. Практически каждые 2 часа – налёт. И объявлял о них Левитан, так же, как и отбой воздушной тревоги. Одна из бомб, сброшенных немецким самолетом, упала в Гранатный переулок, прямо рядом с Домом звукозаписи. Дом был объектом нападения!
 |
Бомба попала в расположенный по соседству «Дом архитекторов», и, по счастью, не взорвалась. Но сам факт о многом говорит. Вот вам престиж и назначение этого здания!
В этом здании выступали руководители нашего государства. Великие артисты постоянно бывали в этом здании: и Шульженко, и Барсова, и Лемешев, и Козловский, и Максим Михайлов, и Надежда Обухова – да все! Все они постоянно посещали наш Дом, как и великие драматические актёры.
Мне посчастливилось работать в этом здании с Татьяной Шмыгой – мы записывали оперетту «С первого взгляда» композитора Купревича. К сожалению, Татьяны Ивановны больше нет с нами… Гениальная ведь была исполнительница. Она меня постоянно удивляла необыкновенной сменой характера исполнительства.