Георгий Симонян
Сергей Соловьев
Сергей Соловьев
Валерий Сауткин:
-Что просит большинство народа, то и получает.
(февраль 2013)3
3."Круиз".
-Что же было дальше?
Я начал работать с Владимиром Петровичем Пресняковым. Не помню, как мы пересеклись тогда, но познакомились раньше, когда Петрович работал еще в «Нороке» (или «О чем поют гитары»). Они давали концерты в Москве, а я приезжал к ним в гостиницу и предлагал аппаратуру.
-С чего Вы начали?
Одной из первых песен стала «Зеркало и шут». Ее идея принадлежит Юре Шахназарову, еще со времен «Аракса». Потом эта песня была предложена Валерию Леонтьеву.
Кстати, с Леонтьевым была связана интересная история. В его ансамбле работала танцовщица, которая была женой Лени Антропова, однокашника Преснякова по Свердловску, по музыкальной школе. У этой четы в Евпатории имелась пара квартир, где можно было всегда остановиться.
Леонтьев подгадывал свои гастроли так, чтобы в августе обязательно оказаться в Евпатории. Давал концерты и жил в одной из этих квартир. В это же время туда подтягивались Володя Матецкий с первой женой, Пресняковы, я с первой женой, Володя Луговой, Валя Игнатьева…
Нам выделяли автобус от филармонии, и мы ехали километров за двадцать от города купаться. Там разделялись на обычных пляжников и на нудистов во главе с Леонтьевым. Валера любил не только позагорать, но и поплавать в обнаженном виде, понырять, покувыркаться в воде, особенно на спине, эффектно демонстрируя все свои достоинства, в том числе и мастерство ныряльщика.
Но, однажды, проезжавшие мимо менты, поражённые таким представлением, сочли увиденное за нарушение общественного порядка, и незамедлительно забрали его. А вечером у него концерт. Короче говоря, друг Леонтьева, композитор из республики Коми Миша Герцман, который тоже с нами отдыхал, выкупил его за четыре бутылки коньяка.
-А как получилось написать песню с Анатолием Алешиным «Шумят дожди»?
"Аракс" писал пластинку, и нужно было вставить несколько песен участников ансамбля. С Алешиным мы были знакомы так: «Здрасьте - до свиданья». Но тут Юра Антонов предложил послушать уже готовую музыку. Автором был Алешин. Я написал текст. Но в те времена близкого общения у меня с ним не было.
- У Вас ещё был период совместного творчества с Николаем Парфенюком?
Очень интересный композитор и певец… Там ситуация такая была. Во второй половине 80-х Николай уже работал с «Араксом» в Ленкоме и предложил мне написать тексты на написанную им музыку. Он принес мне готовые фонограммы, больше 10 штук. Я ему говорю, что мне не очень интересно писать отдельные песни. Давай мы с тобой сделаем что-то типа рок-сюиты. Парфенюк не возражал. Тогда я выбрал 8 композиций, чтобы они укладывались в одну пластинку со звучанием не больше 45 минут, выстроил драматургию со сквозным сюжетом и написал «Королевский гамбит».
-Давайте вернемся к работе с Владимиром Петровичем Пресняковым...
В виду сложных отношений с первой женой, я тогда жил в Пушкино и периодически оставался у Пресняковых дома: сначала в общежитии Москонцерта, потом в их новой квартире в Медведково.
Мы очень любили играть в футбол в сквере на Цветном бульваре. Там был практически пустырь. Играли, как правило, двое на двое: я с Пресняковым-старшим, а младший с Герой Ивашкевичем. Кстати, очень хороший музыкант, который впоследствии очень долго работал с младшим Володей. Мы много тогда писали с Пресняковым-старшим. В том числе и песни, которые потом вошли в репертуар группы «Круиз».
 |
Году так в 81-ом мы с Пресняковым-старшим написали три композиции: «Один красив, другой умен», «Гонка», и «Средний человек». Хорошие, настоящие роковые вещи. Мы долго думали, кому бы их пристроить. И тут Сергей Рудницкий рассказывает мне об одной новой команде:
-Появилась такая группа - «Круиз», играют здорово.
Он же организовал встречу с Севой Королюком и Сашей Мониным. Я показал тексты, ребятам понравилось. И было решено ехать к Преснякову в Медведково, чтобы послушать музыку. Петрович наиграл песни на фоно, напел, как мог, и тут же записал их на кассетку. Ребята забрали кассету и уехали, а я остался ночевать у Пресняковых. Утром они позвонили и пригласили на репетицию послушать, что наваяли за ночь. Репетировал "Круиз" где-то в районе метро «Новослободская». Мы поехали к ним на базу, а вместе с нами Юрий Маликов и Игорь Якушенко…
-Почему именно в таком составе?
Маликов – понятно, руководитель и соавтор Преснякова. А Якушенко - прогрессивный композитор, к его мнению прислушивались.
Кстати, с Игорем Якушенко мы написали песню «Портрет», которая стала победительницей фестиваля «Братиславская лира». Исполняла Татьяна Анциферова. Но о том, что эта песня стала победителем, я узнал лет через десять.
-Вернемся к «Круизу»...
Мы приезжаем на базу. Там все настроено, нас ждут. И они, как дали! Пластиночное звучание! Я просто ошалел. Шок! Смотрю на Преснякова – тоже самое, на Маликова и Якушенко – тоже...
Три вещи аранжировали за одну ночь и прекрасно исполнили! После этого мы быстро сдружились.
И тут подрос Владимир Пресняков-младший…
Пресняков-младший очень рано проявил себя. В четырнадцать лет он уже написал песню под названием «Белый снег».
Вот история ее написания, как говорится, из первых уст. Вообще в юности Володя был большим оболтусом, учился очень плохо. В свободное время - а кроме этого свободного времени у него, по-моему, ничего и не было - он гонял в футбол во дворе. Потом приходил домой, входная дверь распахивалась, кеды летели с ног по разным углам, а Володя сразу бросался бегом в комнату. Садился за фортепиано, минут 20-30 играл, потом ещё чего-то делал… Вот такой московский мальчик.
Приблизительно в это время мы с его отцом писали какую-то песню: то ли для рок-оперы «Улица», то ли просто песню, которая потом вошла в «Улицу». Кстати, это был тот редкий случай, когда я писал текст на музыку. Обычно наоборот, Петрович писал музыку на мои стихи. В общем, я принес текст, Владимир Петрович поиграл. Ну, вроде всё нормально для начала, и мы с ним пошли на кухню пить чай и разговаривать…
В это время прибегает домой младший. Зашвырнул кеды в разные углы, сел за клавиши и начал бренчать. А текст «Белого снега» как раз перед ним стоял. Минут через 15-20 прибегает на кухню с заявлением:
-Папа, я песню написал! Иди, послушай!
Мы идем слушать, Вова играет.... Классная песня! После этого мне пришлось писать новый текст на мелодию Преснякова-старшего (смеется).
Несмотря на то, что песня «Белый снег» была написана в то время, когда Вова был пионером, она еще несколько лет лежала невостребованной. До «Круиза» почему-то не дошла. Правда дошли другие его песни: «Кошки» на стихи Владимира Лугового и моя «Красная книга».
«Кошки» - это первая песня Преснякова-младшего, которую он исполнил с «Круизом» на концертах в Москве в апреле 1982 года. Владимир выходил на сцену в пионерском галстуке – эффект был неописуемый!
- Второй песней была «Красная книга»?
Историю создания этой песни я не помню. Не помню даже, что было в начале, музыка или текст. По-моему, музыка. У меня вообще такое впечатление, что единственный раз, когда Пресняков-младший написал музыку на готовый текст, это «Белый снег». Все остальные песни, и наши с ним в том числе, рождались с музыки, а потом я писал слова.
-Таким образом Пресняков-младший познакомился с музыкантами «Круиза», а у Вас пошло интенсивное сотрудничество с этой группой?
Да, с Петровичем для «Круиза» мы написали три песни, а я на музыку других авторов еще четырнадцать или пятнадцать…
-То есть практически весь их первоначальный репертуар состоял из Ваших песен?
В общем, да. За исключением песен Валерия Гаины - «Не позволяй душе лениться» на слова Н. Заболоцкого и «Сказка» на стихи Александра Мухоспева.
Александр Мухоспев это дореволюционный поэт. Его текст был найден Гаиной в каком-то очень старом журнале, и больше об этом поэте мне ничего неизвестно.
-Владимир Петрович Пресняков говорил, что Вам приходилось переделывать тексты «Круиза»?
Так, например, случилось с песней «Крутится волчок». Слова им написал Боря Доронин. В принципе, неплохая была песня, и они её уже исполняли, но текст, все-таки, вызывал некоторые сомнения. Я видел, что её можно сделать лучше. Хотя основная фраза припева «…крутится волчок…» (или «кружится волчок») уже была, но если не считать её, то песня в итоге оказалась переделанной полностью. Более того, там сначала было два куплета (что-то типа «С утра до вечера весь день я кручусь, чтоб избежать паденья.» или «… в движенье весь я. Оно – основа равновесья.»). «Самоцветы» так и исполняли её, с двумя куплетами..., но потом прижился только один.
-В своё время в 1983-м году власти признали эту песню антисоветской. Что-то такое было?
Может и было, но я лично ни о чем таком не знаю….
Вообще говоря, во времена «Круиза» часто происходили истории вроде вот таких признаний. Например, прошел концерт в Лужниках. После него в прессе - официальной или неофициальной - появляется статья. В частности, в подпольном и уважаемом в рок-тусовке журнале «Ухо» однажды появилась статья, которую написал человек, близкий к «Круизу», некий Михаил Сигалов, правда под псевдонимом. Он писал, что музыка мерзкая, что участники группы выглядят ужасно, хотя сам Сигалов на этом самом концерте подружился с «Круизом», делал совместное фото и пел ребятам хвалебные песни…. За свои подлянки, говорят, Миша был неоднократно бит…
-Как «Круиз» сдавал свои программы худсоветам?
Очень трудно и далеко не всегда успешно. Правда, время от времени помогали звезды: Пугачева, Кобзон, Пресняков-старший, Шаферан….
 |
Игорь Давыдович Шаферан – это особая статья. У меня с ним очень хорошие были отношения… .
-Расскажите немного о нем.
Во-первых, это был профессиональный поэт, который понимал, как и о чем писать. Об этом говорят и его тексты песен. Игорь Давыдович был профессионалом до мозга костей, человеком с богатым жизненным опытом. В жизни довольно демократичный и с таким чувством юмора, какого я больше никогда не встречал.
Однажды нас с ним пригласили в Одессу на какой-то фестиваль в качестве членов жюри. Мы вместе были три дня и даже жили в одном номере. Только один раз нас разлучили, когда мы ехали из аэропорта. Предложили на выбор автомобили. Я выбрал довоенный «Хорьх», а Шаферан – тоже довоенный «Мерседес». Все три дня у меня болел живот от хохота. Не было минуты, чтобы его шутка не доставала до самого нутра. Очень остроумный человек!
-Пресняков – старший тоже о нём очень тепло отзывается и мечтает о вечере памяти этого поэта.
Игоря Шаферана не стало 14-го марта 1994 года. С этой датой у меня связано и кое-что личное…
-Возвращаясь к «Круизу»….
И часто, особенно после неудачной сдачи программы, выходили какие-то статьи, какие-то рецензии, которые сдавались в учреждения типа филармоний… .
Был, например, такой то ли чиновник, то ли критик по фамилии Грачев, который написал разгромную статью в отношении песен группы «Круиз», и, особенно, по поводу текстов.
Например, про песню «Музыка Невы»: «Разве может быть прозрачная шелковая вуаль? Что это такое?» И как резюме: «Это подражание Бальмонту…» . Он думал, наверное, что этим меня унизил (смеется).
Конечно, в этих статьях аргументация не выдерживала никакой критики… Это же как раз был тот период - 1983-1984 годы - эпоха массовой переаттестации. А потом, в конце концов, и «Круиз» распался…
-А какая основная причина распада группы «Круиз»?
Корень зла, как говорят французы, "шерше ля фам…".
В то время к группе «Круиз» прибилась некая Ольга Чайко, которая хорошо знала английский, работала переводчицей, сама пыталась писать тексты песен. Металась то к одному, то к другому и в итоге остановилась на Валере Гаине, хотя тот был женат. Она начала его «окучивать». Помнится, Валера спрашивал у меня совета, что делать. Я ему говорил, тут советов не может быть. Либо рубить канат, либо уж его не отпускать… Конечно, если бы знать, что всё так обернется, я бы посоветовал ему не иметь дело с Ольгой.
Короче говоря, она сумела завоевать в его глазах авторитет, стала на него влиять и склонять к другой музыке. С её подачи появился рядом Паук с группой «Коррозия металла», почти все участники которой ранее работали грузчиками в «Круизе». И сразу возникла идея металлического рока с ориентировкой на Запад. Уже тогда у Ольги появились далеко идущие планы. В конце концов, ей удалось рассорить всех…
Они с Валерой сначала уехали в Германию, потом в США, затем последовал развод…
 |
-Пресняков-старший говорил, что просил Вас не утяжелять словами некоторые песни, облегчать их восприятие.
Да, это так. В те времена, особенно при работе с «Круизом», я ставил перед собой задачу – тексты не должны быть глупыми. Они должны работать не только на ноги, но и на голову, и при этом еще хорошо восприниматься. Ведь текст песни ты не прочитаешь, на концерте у тебя нет времени для того, чтобы вдуматься в него. То есть, у слушателя нет возможности поработать над этими словами достаточное количество времени. Значит, текст должен восприниматься легко, но ни в коем случае не быть глупым. Как соединить одно с другим? Я пришел к выводу, что здесь должен работать вариант поиска каких-то образов, за которыми стоит главный смысл. И именно этот смысл я хочу донести до слушателя. Вот, скажем, в том же самом «Волчке» образ волчка - это образ жизни. Пока он крутится, он живет. И падает, когда умирает. Так и в жизни. В те времена на слуху была поговорка – кручусь, как волчок.
-Как живешь?
– Кручусь как волчок!
-Вот, кстати, вопрос о Вашей песне «Удивительные кони». Когда читаешь текст, понимаешь, что он очень серьезный. А когда песню исполняют А. Нефедов или С.Беликов, то не воспринимаешь её так же глубоко, как при чтении. Может музыка перевешивает?
Мне трудно прокомментировать это. Дело в том, что музыка плюс текст, плюс исполнение должны представлять собой единое целое, единый сгусток информации, сформированный не просто как арифметическая сумма составляющих. Эффект от их «сложения» должен быть существенно значительнее. И не беда, если песня, как синтетическое произведение, воспринимается не с первого прослушивания. Все выдающиеся произведения открываются заново при каждом последующем прослушивании. Песни, в которых не остаётся ничего нового «на потом», обречены на забвение.
-Расскажите о песне «Программа передач на завтра».
В тот Новый год в «Огоньке» мы с Пресняковыми представляли песню «Чарли Чаплин». Тогда же у Игоря Николаева возникла идея песни для Аллы Пугачевой, но она отказалась ее исполнять. Вообще-то песни как таковой и не было, только зарисовки. Николаев договорился с Барыкиным и предложил мне дописать текст. Всё надо было сделать в спешном порядке, буквально за несколько дней. Записали, и Барыкин спел. Вот и всё.
С Николаевым у меня была ещё одна песня. Текст потерян, песня тоже.
-С какими композиторами Вам было наиболее приятно работать?
С Пресняковым, потому что с ним всегда был тесный контакт. С Матецким. С Валерой Гаиной. С Сарычевым. Правда, с ним всего четыре песни написали. Кроме "Крутится волчок" для "Круиза", три - для "Альфы" - "Орел", "Гордая скала", "Дай ответ". Сарычев сейчас в Америке, и со здоровьем у него не очень.
С Игорем Кларком, он еще очень давно писал на мои тексты. Очень интересно было работать с Олегом Сорокиным. Он тонко чувствовал текст. С ним у меня были дружеские отношения. Нашу песню «Ваньки-встаньки» пел Михаил Евдокимов. Что-то пела Лада Дэнс…