Георгий Симонян.
Духовный лидер "Добрых молодцев.
(декабрь 2014 г.)1
1. "Современник".
 |
Конечно. Я родился в поселке в Киевской области. Через полтора года началась война. Отец ушел воевать, а мы с мамой в эвакуацию не смогли уехать. Разгромлено было все. Я очень хорошо помню, как мы прятались в погребах. А ведь нас у матери было шестеро. Есть было нечего и мы пухли от голода, так как немцы разграбили всю живность.
В школу я пошел уже после войны, в 1946 году. Сначала учился в нашей деревне, а потом мы переехали в Киев и доучивался я там. Помню, город был очень сильно разгромлен. Было полно инвалидов. Нищета, беспризорщина, в шесть – семь лет вся малышня курила. Жуткая картина. И меня, чтобы я не болтался без дела, в 13 лет старший брат взял за руку и привел в хор при ДК железнодорожников. И мне там понравилось.
Через какое-то время наш хор поехал в Москву на конкурс, где мы стали лауреатами. После чего нас оставили в Москве, чтобы снимать в документальных фильмах «Счастливая юность» и «Весенние голоса». Между прочим, эти фильмы снимал молодой тогда Эльдар Рязанов. Когда вернулись в Киев, пришлось наверствовать школьную программу.
Потом был индустриальный техникум, а дальше – армия. На три с половиной года. Из-за Карибского кризиса демобилизацию отложили на полгода. Я служил в Северо-Кавказском округе, где после смотра художественной самодеятельности был переведен в музыкальный взвод.
После армии вернулся в Киев и в 1963 году поступил в эстрадно-цирковое училище на вокальное отделение.
Учился три года. На курс старше меня учился уже известный тогда Жан Татлян. Он редко появлялся в училище, только на экзамены. Популярный артист, прекрасный певец и музыкант, но без образования Он мог официально только аккомпанировать певице Веронике Гавашели, которая работала от Сухумской филармонии. Приехав в Киев, Жан Татлян увидел объявление о наборе, и пришел уже когда начались занятия. Понятное дело, что его взяли. Но учить было нечему, он все знал и умел в музыкальном плане.
В 1966 я закончил училище. И тут приехал в Киев на гастроли джаз-оркестр под руководством Анатолия Кролла (название - «Современник», оркестр получил позже). Я узнал, что они остановились в гостинице «Украина», набрался наглости, пришел к Кроллу и попросил меня прослушать. Он меня прослушал и взял в оркестр солистом.
Анатолий Кролл моложе меня, он родился в 1943 году в Харькове, но потом с родителями оказался на Урале. Это уникальный человек, уникальный музыкант. Играл на всех инструментах. В коллективе были музыканты высочайшего уровня, гораздо старше по возрасту, но, тем не менее, они прислушивались к нему. И не только потому, что он руководитель.
-Какие увлечения были у вас тогда в музыке?
Битлз уже тогда появился. Мне они очень нравились. Также Шеддоуз, Клифф Ричард…
-То есть ориентировались на западную музыку?
Да, но при этом я обожал украинские песни. И еще мне очень нравился Муслим Магомаев. С ним я спустя годы познакомился лично. Друзья из Одессы попросили устроить концерты Синявской и Магомаева в их городе. Я приехал к Муслиму Магометовичу в квартиру в Леонтьевском переулке. Мы поговорили. Он сказал, что неважно себя чувствует, но пообещал, что постарается поехать. Ребята в Одессе согласны были ждать. И как только ему стало лучше, они с Синявской поехали в Одессу. Концерт прошел великолепно, по-другому и быть не могло. И когда мы летели обратно в Москву, то в течение двух часов общались. Какое потрясающее впечатление на меня произвел Муслим Магометович!
-Вернемся к оркестру Кролла? Что это был за коллектив?
Это было сборище великолепных джазовых музыкантов, которые ловили кайф, играя эту музыку. Вокальной группы не было, было несколько солистов. Но солисты нужны были только для сдачи программы худсоветам. Солистами были Люда Пономарева, Вадим Мулерман (он ушел перед самым моим приходом), Айна Балыня (литовская джазовая певица), Виталий Толстых, Светлана Резанова. Каждый исполнял по две-три песни. Была еще танцевальная пара. Запомнился их номер «Коробейники» под оркестр. Что творили тогда музыканты! Такой кайф! Я старался всегда этот номер посмотреть из зала.
Вспоминается один случай. У нас было несколько концертов в Оренбурге и один концерт был специально для ветеранов войны и труда. Весь зал был полон пенсионеров. Выходит супруга Кролла - Неля Шульгина, представляет оркестр и руководителя. Кролл начинает концерт мощной джазовой композицией. Вдруг из зала:
- Фашисты! Сволочи! Я против вас воевал! Давай «Оренбургский пуховый платок»!
Кролл начинает успокаивать зрителей. Но тот же старик не унимается. Кролл говорит, что скоро к вам приедет Оренбургский народный хор и споет «Оренбургский пуховый платок», а мы – джазовый коллектив. А старик не унимается. Публика начинает заводиться. Я смотрел на них и думал – до чего же исковерканы души этих людей. Знают только одно - «Оренбургский пуховый платок», и больше ничего слышать не хотят. Все, что другое – это враги. Ужас!
-Почему оркестр Кролла не записывал пластинки с песнями?
А Кроллу были по барабану песни. Не интересно было записывать солистов. А джазовый инструментал они записывали.
У нас работала солисткой Алла Никитина. Она исполняла песню Ножкина «Пришла пора потанцевать…». И в проигрыше этой песни Кролл предложил саксофонистам положить саксофоны и немного потанцевать для разнообразия. Они жутко обиделись:
- Ты нас пригласил джаз играть, а на танчик других пригласи! Иначе, мы уходим!
Кроллу пришлось заминать ситуацию.
-Кто из музыкантов тогда работал?
Саксофонист Александр Пищиков, тромбонист Виктор Бударин, саксофонист Анатолий Герасимов (он потом эмигрировал и играл в США в оркестре Каунта Бейси), саксофоност Тергалинский, саксофонист Роман Кунцман, клавишник и вибрафонист Саша Куценко…
Однажды мы приехали в Ленинград с концертами и на один из концертов пришли ребята из ансамбля «Добры молодцы». После нашего выступления ко мне подошли поговорить Сева Левенштейн (Новгородцев) и Володя Антипин. Разговор они начали с вопроса – сколько я получаю? Я сказал, что 250 рублей. Кто-то из них спросил:
- А хотел бы получать 500?
Я сказал:
- Почему нет? Конечно, хотел бы.
Договорились так, что когда гастроли закончатся, я им позвоню.
А где-то за полгода до этого Кролл меня поставил в самый конец программы, я закрывал концерт. Да и публика меня очень хорошо принимала. Поэтому надо было обставить мой уход корректно.
-Какими песнями Вы заканчивали концерт?
«Это может быть бывало, с вами может быть бывало, или с кем-нибудь бывало, а со мною в первый раз…»
Помните такую песню композитора Пожлакова?
Еще пел «Вот так и живем, не ждем тишины…» из фильма «Добровольцы», великолепную украинскую песню «Кохана»…
-Ее, кажется, перепел какой-то польский ансамбль?
Ансамбль «НоТоЦо». А еще ее исполнял Чеслав Немен. Я был на его концерте в 1972 году, где он рассказывал, что когда учился в школе, его приглашали на родительские собрания, чтобы он там пел. И Чеслав исполнил одну из песен того школьного времени – «Черные брови, карие очи…», причем на украинском.
Украинских песен очень много и много прекрасных мелодий. А вот белорусских песен до появления «Песняров» я не знал вообще. По радио не передавали, по ТВ тоже. Все, что делал этот ансамбль, мне все нравилось. Но особенно мне нравились две – «Ты мне весною приснилась» и «Олеся». Это было для меня открытием, я считаю их великими.