Валерий Колпаков.
Виктор Харакидзян и неизвестные "Поющие сердца".
(июнь 2006)
4
 |
-Автор аранжировки песни "Кто тебе сказал"?
Большинство песен делалось коллективно и это приветствовалось. К примеру, гитарист придумывает римическую подкладку, а басист - какой-нибудь риф, потом это предлагалось Векштейну. Он принимал или нет, затем поручалось одному из нас и доводилось до конечного результата.
-А кто эту песню первым записал?
"Поющие сердца". Мы ее записали на первом миньоне Добрынина . Хотя тогда было модно отдавать песню сразу нескольким исполнителям. Мы вспоминаем, как Слава принес эту песню нам на клочке нотной бумаги, и сам ее спел. Это было в ДК академии им. Фрунзе у метро "Смоленская". Песня всем понравилась, и дальше как всегда, песня выходит в "свет", а народ определяет, жить ей или не жить.
Векштейн все принесённые композиторами песни слушал вместе с нами, потом поручал одному или нескольким участникам найти "ключевое видение" будущей песни. Затем все доводилось до конечной цели, и песня "оживала".
А ещё бывало и так. Принёс композитор песню, Векштейн после прослушивания мог сказать:
-Эту песню аранжировать будешь ты или ты.
Он знал, кто в ансамбле, что может делать и поручал это тому, кто, по его мнению, мог это сделать лучше. Хотя тогда никто еще толком не мог делать аранжировки. Ноты расписывали и потом на репетициях что-то добавляли или наоборот убирали.
Например, мне досталась песня "А мир вокруг такой сказочный", в ней есть проигрыш, который трубач сначала не мог сыграть и обратился ко мне со словами:
-Ты что там понаписал? Так для трубы не пишут. Зачем лишние сложности?
А Векштейн говорит:
-Ничего выучите.
Это могло произойти с каждым, бывали сложные технически пассажи. У Векштейна было так:
-Сначала сыграешь, как написано, а потом уже будем думать упрощать или в корне менять.
Во время концертов поиск продолжался.
У нас были и так называемые "зеленые концерты". В городе 5 концертов,последний- "зеленый". Можно импровизировать, как хочешь. Например, в песне "Облака в реке" я в проигрыше мог сыграть "семь сорок". Проходило.
Возвращаюсь к песни "Листья закружат". Сначала песня нам не очень понравилась, слишком простенькая. Вступление предлагалось восьмыми, аккорд Ми- минор на органе. Я предложил:
-Давайте вставим после вступления скудного органа вот этот жлобский риф?
Попробовали, да так и оставили. Признаться, спета она не высший класс, хотя настроение в ней всё-таки есть.
Непонятен феномен этой песни, она по сей день популярна, а басисты молодые после наших концертов рассказывают, как студентами учили "басовые ходы" из наших песен.
Так же и с песней "По соседству твой класс". Я там тоже придумал "риф", и он стал вступлением. Мы его так и записали. Тогда нам и в голову не проходило, что эти "рифы" могут кому-то понадобиться.
Вообще каждому музыканту писалась четкая партия, но при этом разрешалось внутри нее найти что-то свое. Если это было лучше, то всегда приветствовалось.
А песня "Лицо в ладонях", была отдана для аранжировки А. Ольцману, и он великолепно справился с поставленным заданием.
-То есть, у вас не было одного основного аранжировщика?
Основным считался Николай Крупышев, и все песни доводил до конца он. Конечно, не без самого Векштейна. Векштейн, хотя и классный музыкант, но он не был таким "ушастым", каким, например, был Павел Слободкин. От всех других руководителей Слободкин отличался и вкусом, и музыкант был изумительный. У него никакая фальшь не пройдет. А у Векштейна иногда проходило, он немножко мягкий по характеру, но внутреннее его состояние - это "боксёр"!Он действительно мастер спорта по боксу. Так что если надо, то мог и врезать, но никогда этим не бравировал, никогда не кричал, очень спокойный был. За всё время, а я с ним проработал 13 лет, он при мне только двоих ударил: Офицерова и одного техника. Наверно, довели его до крайности, чего больше никогда не наблюдалось.
-А музыку сами участники писали?
Писали, но она никому не была нужна. Союз композиторов никого не пускал. А так, конечно, свои песни были. На концерте мы их исполняли.
-А Векштейн как к этому относился?
Отлично! Никогда этому не препятствовал.
-На фонограмме вашего концерта упоминается гитарист Александр Веселый.
Это Ольцман. Был момент, когда начали скрывать еврейские фамилии и его стали представлять так.
-А где сейчас Ольцман?
В Москве, дома. Он после развала группы "Эрмитаж" работал у Лёни Агутина. Все ранние Лёнины песни, где звучит гитара, записал Ольцман, но Лёня тоже не смог с ним работать, а потому расстался.
-Вы записывали музыку к нескольким фильмам.
Да. К фильму "Мы, Архимеды!". Еще был такой фильм "Теща" с музыкой Евгения Крылатова. Основной мотив там построен на песне "Где и когда", и она исполняется в разных вариантах.
 |
С Н. Богословским записали его музыку и песни к фильму "SOS над тайгой", а в фильме "Следствии ведут знатоки" в одной серии даже снялись. И в фильме "Эта веселая планета"нам так же довелось поучаствовать:
Должен где-нибудь каждый
Счастье встретить однажды...
Счастье встретить однажды...
Это поют "Поющие сердца" с Наташей Шеманковой.
-А почему в титрах фильма не указано, что поют "Поющие сердца"?
Скорее всего из - за фамилии -Векштейн.
Нас на ТВ особо не пускали, именно из-за этого. В 1980 году только благодаря Олимпиаде нам удалось прорваться. Мы тогда записали песню Мовсесяна "Добро пожаловать в Москву, Олимпиада" и "Облака в реке".
-А у вас был директор
Да и не один. Их было много, даже всех не помню. Но Николая Агутина (папу Лёни Агутина), я переманил из "Веселых ребят" в "Поющие сердца", так вот он очень долго был директором. Мы продолжаем дружить по сей день.
-А до Агутина?
Ян Романцев был ведущим и директором, Костя Михеев, Ян Гальперин (ныне поэт-песенник) и др.Было время, когда было два директора: Николай Агутин и Костя Михеев.И каждый работал по полной программе.
 |
-А как попала Жмакова к вам?
Был период, не припомню, какой год, когда "на верху" решили у всех отобрать сольные концерты. Для того чтобы иметь сольный концерт надо подтвердить второе отделение, сдав его худсовету. И тогда артисты стали объединяться. У тебя отделение и у меня отделение, мы объединяемся и получаем сольный концерт. Только так можно было выехать на гастроли.
Первыми были танцоры братья Гусаковы, (они снимались в фильме "Карнавальная ночь"). Они у нас работали 3-4 номера, а остальной концерт был наш. Но мы получали только за одно отделение, и они получали за отделение, а когда они были заняты, приглашали других. Следущий был квартет "Улыбка", и т. д.
Однажды наш конферансье Ян Романцев, предложил Векштейну пригласить А. Жмакову, имевшую право на отделение. Она сначала пела 3-4 песни,мы ей аккомпанировали. Ну,а потом, как часто это бывает, Векштейн в неё влюбился и у "Поющих" появился другой оттенок.Стало меняться направление и все изменилось!
В Москонцерте среди ансамблей существовала конкуренция?
Да, какая - то внутренняя конкуренция просматривалась, хотелось быть лучшими, но зависти особой не было, больше похоже на соревнование. Мы много общались друг с другом, выпивали, ходили к друг - другу на концерты. И всё же, хотелось быть лучшими.
А если говорить о "Песнярах", "убивавших всех наповал" своим вокалом, то здесь конкуренция кончалась, но нам повезло поработать с ними по отделению в Запорожье во Дворце спорта. Пять дней удовольствий!
Была ли конкуренция? Сказать сложно, но настрой был соответствующий. Владимир Мулявин вообще был сказочный человек и музыкант.Было на кого ровняться. Наши лучшие воспоминания об этих днях.
-Я слышал, что между некоторыми руководителями ВИА существовала договоренность -не брать людей, ушедших из одного ансамбля в другой.
Такая договоренность вполне могла существовать. Они так же могли договариваться и о том, чтобы кто-то, наоборот, взял человека, который был другому не нужен.Вообще примеры перехода из ансамбля в ансамбль есть и их много, приведу несколько:
1). П.Бабаков, из "Голубых гитар" в "Поющие сердца".
2). И.Офицеров из "Поющих" в "Голубые".
3). В.Избойников из "Весёлых ребят" в "Поющие" и т. д.
Этот список можно продолжить,но нет смысла и так ясно.
А как Векштейн к другим руководителям ВИА относился?
Нормально. У них был один круг, и они должны были друг друга поддерживать. Москонцерт тогда работал очень плотно. Всех их собирали и давали установки, что можно делать, а что нельзя.
-Как обстояли дела с аппаратурой?
Сначала почти всё оборудование было самодельным, потом "Москоцерт" выделал частями, а позже и комплектами.
-А самим его можно было где-то купить?
Нигде, это во-первых. А во-вторых, за какие "шиши"? Денег таких не было.Музыканты эти деньги копили долго, а потом покупали у фарцовщиков по "бешенным" ценам.Ведь ничего не было в открытой продаже.
-А вот демократы после окончания гастролей продавали свои инструменты здесь?
Да, было такое. Да ни только демократы и капиталисты тоже. Мы бегали за ними и уговаривали их продать. Они жалели нас.
-А у них уже были приличные аппараты?
Не то слово. "Фендоры", "Гибсоны", "Ямахи" и прочие фирменные штучки. В то время у них этого было навалом. Слюньки текли, глядя на всё.
Когда в нашу страну начал "залезать" "Динакорд", то одна из выставок проходила в Театре Эстрады. И там "Поющие сердца" демонстрировали этот комплект в живом концерте. После этого, от фирмы "Динакорд", нам был подарен золотой микрофон с надписью: "От фирмы "Динакорд" - "Поющим сердцам"! Он хранился у Векштейна, было это в 1979 году. Потом, от "Динакорда", мы получили полный комплект аппаратуры, плюс бас-гитару "Фендер Джаз-бас", которая у меня до сих пор сохранилась, гитару "Гибсон Лес Пол", барабаны "Тама" с двумя бочками, несколько синтезаторов и всё необходимое для комфортной работы!!! Вот тут и начался у музыкантов настоящий праздник. Мечты сбылись!