Гости: Павел Слободкин
Ведущие: Элина Николаева
П.СЛОБОДКИН: Две песни были написаны двумя любителями – а тогда вы знаете, что было.
Э.НИКОЛАЕВА: Любители – это кто?
П.СЛОБОДКИН: Не члены Союза композиторов. То есть это был Сережа Дьячков – «Алешкина любовь» - на стихи Гаджикасимова. И вторую – барнаульский врач, а ныне Народный артист и председатель песенной комиссии Московского Союза композиторов Олег Иванов. И я хочу вам сказать, что сам факт вызвал озлобление еще и потому, что пластинка вышла почти 16 миллионов.
Э.НИКОЛАЕВА: Оборзели до чего.
П.СЛОБОДКИН: А по 250 рублей сразу умножили на 16 – получилось почти 4 тысячи рублей.
Э.НИКОЛАЕВА: Вы сколько ж должны были загрести?!
П.СЛОБОДКИН: Не мы. Мы получили 35 рублей.
Э.НИКОЛАЕВА: На весь коллектив?
П.СЛОБОДКИН: Нет, каждый.
Э.НИКОЛАЕВА: 35 рублей – это ползарплаты инженера.
П.СЛОБОДКИН: 7 минут или 8 минут с каждой стороны. 14 минут по 2.50 или по 3 рубля…
Э.НИКОЛАЕВА: Посчитали историю – то, что вошло в века, в души советских людей! 2.50 – вся душа за понюшку табака.
П.СЛОБОДКИН: Да, причем за аранжировки, естественно, не заплатили. Мне пришлось все это делать и пробивать. Но самое главное – был такой удивительный человек, о нем надо действительно сделать передачу – Владимир Дмитриевич Рыжиков. Ему практически вся эстрада благодарна тем, что он сидел и выпускал пластинки.
Э.НИКОЛАЕВА: Это директор «Мелодии»?
П.СЛОБОДКИН: Он не директор, а главный музыкальный редактор. Это был удивительный человек.
Э.НИКОЛАЕВА: Он, наверное, как цензор был? Главлит такой.
П.СЛОБОДКИН: Нет, он как раз был худсовет. Там сидели наши великие, которые боялись этой музыки.
Э.НИКОЛАЕВА: Страшно было – потом отнимут кресло, не будет кормушки.
П.СЛОБОДКИН: Нет, не будет исполнять. Потому что когда 15 975 000 это вышло, то это, конечно, был дикий удар. Поэтому, я хочу сказать, что вообще-то везло. Потом после этого у нас вышла довольно удачная пластинка, где мы спели «Люди встречаются, люди влюбляются, женятся». Она вышла тоже около 15 миллионов. После этого появились «Как прекрасен этот мир»…
Э.НИКОЛАЕВА: Ну красиво. За что антисоветчина-то, скажите? Воспевание советской музыки, мира прекрасного…
П.СЛОБОДКИН: Вот то, что мы спели «Битлз»…
Э.НИКОЛАЕВА: За «Битлз»?
П.СЛОБОДКИН: Да.
Э.НИКОЛАЕВА: Они же не коллектив протестный, они же сладкие мальчики были.
П.СЛОБОДКИН: Я скажу вам другое. А в 73-м году на международном конкурсе грамзаписи в Ливерпуле фирма «Мелодия» выставила наши записи. Мы получили вторую премию. Вы представляете, что было после того? А дело в том, что в 72-м году от нас ушел один мальчик, звезда советской рок-музыки, и он уехал в Австралию.
Э.НИКОЛАЕВА: А мальчика как зовут?
П.СЛОБОДКИН: Леонид Бергер. А потом мы выпустили очень удачный диск «Любовь огромная страна», который тоже разошелся где-то миллионов 11. И я хочу вам сказать, что этот диск оценен критикой как очень успешный, если не самый лучший из тех, которые у нас есть. И после этого через год уехал второй наш мальчик – зовут его Саша Лермон, он профессор, переводчик. Он уехал в Америку, он очень интеллигентный, способный…
Э.НИКОЛАЕВА: А вас за это…
П.СЛОБОДКИН: А еще не член партии.
Э.НИКОЛАЕВА: И никогда не стремились.
П.СЛОБОДКИН: Нет.
Э.НИКОЛАЕВА: Побежали бы поскорее заявленьице-то настрочили бы.
П.СЛОБОДКИН: Меня всегда сдерживала одна вещь.
Э.НИКОЛАЕВА: Какая? А вдруг завтра не будет партии, - подумал умный Слободкин.
П.СЛОБОДКИН: Нет, вопрос не в этом. Потому что возглавляя ансамбль с названием «Веселые ребята»… Любая песня могла бы быть с двойным толкованием. Вы помните, например, такую песню – «Восточная песня»? «В каждой строчке только точки после буквы Л…» Ее не пускали в эфир. Почему? Потому что она была написана в день столетия Ленина. Точки после буквы «Л»…
Э.НИКОЛАЕВА: Л – это любовь ведь?
П.СЛОБОДКИН: Это вы сейчас говорите.
Э.НИКОЛАЕВА: Это я так думаю. А люди с искореженными мозгами…
П.СЛОБОДКИН: Да, понимаете, да? Я вам даже не буду сейчас рассказывать о многих нюансах песен, которые не проходили, которые приходилось переписывать. Мы записали песню «На перекрестке» Джона Фогерти – запись у меня сохранилась, но нам велели перевести, и теперь эта песня называлась «На лесной поляне, идет пир горой, дружит зайчик с рыжею лисой». Причем спето по-английски так, что очень многие говорят, что это практически не хуже «Creedence Clearwater Revival», это запись 72-го года. А «Битлз» записали первую в 69-м году в декабре-месяце.
Э.НИКОЛАЕВА: Павел Яковлевич, но вы лишились, наверное, немалого состояния. И глупость наших чиновников заключалась в том, что они у нас пресекали то, что в принципе лезло из всех щелей с Запада, и практически все то же самое могло подняться у нас.
П.СЛОБОДКИН: Вы знаете, вообще когда проходит такой длительный период времени, я читаю о себе в интернете какие-то вещи, что я был инструктор ЦК, вы сейчас даже не можете себе представить, насколько нас вырубали. Просто эфира нету. Не только эфира телевизионного, но и на радио было очень сложно. Просто были люди «Юности»…
Э.НИКОЛАЕВА: У вас крепкие нервы, Павел Яковлевич. На вас это никак не отразилось – нет никакого нервного тика, подергивания.
П.СЛОБОДКИН: Мы – все-таки коллектив пластинок. Мы очень хорошо писались. У нас был высочайший профессиональный уровень, звукозаписывающий. Я уже тогда немножко смыслил в звукозаписи.
Э.НИКОЛАЕВА: А теперь вы уже автор учебника по звукозаписи.
П.СЛОБОДКИН: Уже не сейчас. Это уже 23 года. Мы с Виктором Борисовиче Бабушкиным в 85-м году, когда я преподавал в ГИТИСе, мы решили открыть отделение звукорежиссуры. И очень много наших студентов сейчас действительно хороших. Например, могу сказать о Гене Папине, который сейчас является одним из лучших звукорежиссеров на Мосфильме, Леша Менялин, Паша Шафир – в общем, очень много наших студентов, которые действительно добились каких-то высот, и хочу вам сказать – просто не было кода профессии…
Э.НИКОЛАЕВА: И вы его сделали.
П.СЛОБОДКИН: Я так не могу сказать. Я пошел к Ягодину, замечательный был министр образования, который просто помог и сказал – ну ладно, давай попробуем.
Э.НИКОЛАЕВА: Пускай будет новая профессия – звукорежиссер.
П.СЛОБОДКИН: А я вам скажу – раньше как называлось? Запись музыки.
Э.НИКОЛАЕВА: И - человек, записывающий музыку.
П.СЛОБОДКИН: Фактически звукорежиссера не было. Был инженер записи или звукоинженер. Не было слова звукорежиссер.
Э.НИКОЛАЕВА: То есть из технического работника вы его превратили в творческого.
П.СЛОБОДКИН: А вы знаете, я считаю, если человек пишет Симфонию Бетховена с Караяна, он сидит и читает партитуру, он абсолютно соавтор. Но многие рекордс-компании мировые не захотели это признать. То есть не sound-engineer, а sound-director. Потому что роялти – 2%. А тогда был 60 млрд – общий объем всей пластиночной индустрии. Как-то если миллионы отдать… Понимаете, да?
Э.НИКОЛАЕВА: Да, жалко. Ну давайте к деньгам поближе подойдем. Итак, Павел Слободкин. Но ближайшую минуту мы посвятим королеве – королеве торговли, спроса и предложения. Реклама на «Эхе Москвы». А мы встретимся сразу после.
РЕКЛАМА
Э.НИКОЛАЕВА: Павел Яковлевич, мы закончили с вами на том, что вы были обласканы властью, а вы сказали, что совсем и не так, и не врите…
П.СЛОБОДКИН: Я так не сказал. Я вас поправил. Сказал, что обласканный – это человек, который все сразу получил. А все приходилось добывать большим трудом.
Э.НИКОЛАЕВА: Добиваться самому.
П.СЛОБОДКИН: Не только самому. А и моим товарищам по коллективу.
Э.НИКОЛАЕВА: Вот вы правильно все время поправляете. За года эстрадствования обросли связями?
П.СЛОБОДКИН: Вы имеете в виду что? Я вам могу сказать, что первый ряд я увидел Екатерину Алексеевну только тогда…
Э.НИКОЛАЕВА: Фурцеву?
П.СЛОБОДКИН: Да. Когда приехал посол Англии и вручил нам эту премию в присутствии ее. После чего было сделано шесть партийных выговоров на фирме «Мелодия».
Э.НИКОЛАЕВА: Все до наоборот. Если там признают, значит, здесь тумаки и шишки.
П.СЛОБОДКИН: Дальше. В 76-м году наш коллектив поехал почетными гостями на «Золотой Орфей», потому что солистка нашего ансамбля Алла Пугачева получила, как вы знаете, гран-при.
Э.НИКОЛАЕВА: Но это она не сразу получила.
П.СЛОБОДКИН: Сразу.
Э.НИКОЛАЕВА: А третье и четвертое место у кого было?
П.СЛОБОДКИН: Я вам скажу. Если вам интересует, два слова о нашей примадонне. Алла пришла к нам осенью 74-го года, и жюри всесоюзного конкура артистов эстрады, на мой взгляд, не оценило неординарный талант Аллы. Она замечательно спела «Ермолову с Чистых Прудов», песню «Посидим-поокаем». И в результате мне даже пришлось говорить с Еленой Великановой, с которой я, как вы знаете, работал. Ее засудили. Она в результате получила звание лауреата, но она получила с трудом последнюю третью премию. И я разговаривал с несколькими – не буду называть фамилии, потому что про ушедших из жизни или хорошо или ничего, но разговаривал с некоторыми очень авторитетными людьми, сказал – вот странная вещь, вы увидите, эта девушка себя еще покажет. А третья премия не должна была ехать ни на какой международный конкурс. Первые две были даны по стереотипу…
Э.НИКОЛАЕВА: А кто?
П.СЛОБОДКИН: Чемоданов, артист театра «Современник».
Э.НИКОЛАЕВА: Чемоданов? А что он сделал?
П.СЛОБОДКИН: Не знаю. Вот с тех пор ничего не знаю.
Э.НИКОЛАЕВА: Ничего не слышно про господина Чемоданова.
П.СЛОБОДКИН: А этот как раз та самая ситуация, когда надо победить на конкурсе со шлягером. Потом получилось так, что на «Золотой Орфей» отпал солист, который должен был уехать в Америку с оркестром играть. Ну и, естественно, так получилось, что те люди, которые руководили Управлением музыки, безусловно, это были два замечательных человека – Станислав Александрович Лошин и Владимир Николаевич Ковалев – это были два высококлассных музыканта, Лошин учился у моего дедушки по виолончели, а Ковалев учился у замечательной скрипачки Галины Бариновой.
Э.НИКОЛАЕВА: Она случайно не ваша бабушка?
П.СЛОБОДКИН: Нет-нет. И вот они поверили…
Э.НИКОЛАЕВА: И Павел Яковлевич приложил максимум усилий, чтобы эта девушка о себе еще сказала. Сшил ей костюм…
П.СЛОБОДКИН: Нет, Павел Яковлевич Слободкин помог талантливому человеку, сделал обработку «Арлекино», аранжировку новую, мы нашли недавно ушедшего из жизни Борю Баркаса, который написал это, и мне пришлось записать этот вот припев, которого не было в песне. А там, где Аллочка смеется, это как раз и был припев той песни.
Э.НИКОЛАЕВА: То есть осталось то и другое?
П.СЛОБОДКИН: Да, и как раз когда Эмил Димитров прилетал в Москву, он позвонил мне и попросил мой вариант своей песни, потому что у него его песня в Москве и в России не проходила. Никто не понимал, что это такое. Я хочу вам сказать, что Алла добилась справедливо гран-при, ее никто не тянул. И хочу вам сказать, что в принципе все было сделано в основном нами, подготовка, а, конечно, победа, безусловно, заслуга ее. Но самое интересное – я вам скажу о ней еще два слова буквально – перед тем, как она поехала, ее сняли с нашего концертного выступления на «Киевской весне». Какому-то чиновнику не понравилась вот такая вот свободная манера актерская Аллы.
Э.НИКОЛАЕВА: А сейчас он жив еще?
П.СЛОБОДКИН: Не знаю. А тогда министром культуры был – только не упадите со стула – Бесклубенко. И когда меня пригласили на радио, я сказал – сегодня, грубо говоря, 20 мая, и пройдет 2-3 недели, и на эстрадном небосводе загорится новая звезда, имя которой Алла Пугачева. Потом всячески это интервью показывали. Потому что я свято верил в то, что Алла будет в числе самых-самых лидеров. И это все получилось. Самое главное другое – Лапин не дал это в эфир.
Э.НИКОЛАЕВА: Новая борьба, Павел Яковлевич.
П.СЛОБОДКИН: Новая борьба. И вот я могу сказать – 4 июля 75-го года, как сейчас помню, Лапин садится вечером в поезд, чтобы поехать в Кисловодск язву или желудок лечить, а в это время мы в Кисловодске на гастролях. И мы сидим и в это время в 21.30 после программы «Время» - «Золотой Орфей». И я говорю – ну все, завтра ты проснешься знаменитой. И все так случилось.
Э.НИКОЛАЕВА: Ну так в итоге он дал ее в эфир.
П.СЛОБОДКИН: Он не дал. Это за его спиной, я ж вам рассказываю. Он уехал в отпуск.
Э.НИКОЛАЕВА: Ух, какой!
П.СЛОБОДКИН: А конкурс-то закончился 10 июня, и пока ничего не дали и вычеркнули несказанный советский успех, я говорю – давай пока сделаем пластинку. И мы записали пластинку. Вот 4 июля дали, а 20-го вышла пластинка.