Георгий Симонян
Марина Райкова (Румянцева):
жизнь была яркая и интересная.
(июль 2010 г.)3
 |
Значит, в 76-ом году Вы уходите в декретный отпуск…?
Да, год я была в отпуске по уходу за ребенком и в конце 77-го я пришла в Москонцерт и по тогдашним правилам должна была вернуться в «Акварели». Я даже поехала к ним на гастроли в Томск, где они тогда были. Посмотрела, послушала. Совершенно новый репертуар, все по-другому. И в этот момент Москонцерт отзывает меня обратно и направляет в Винницу. Я лечу из Томска в Винницу, где меня встречает Леша Рост. Певец из Москонцерта, родной брат знаменитого фотографа и журналиста Юрия Роста. Леше мы когда-то с «Акварелями» аккомпанировали. И он меня привозит в ВИА «Музыка» под управлением Николая Воробьева, где Рост тогда работал. Я попадаю в коллектив в тот момент, когда начинаются репетиции рок-оперы «Алые паруса» сына Никиты Богословского – Андрея. И опять пошли поездки, гастроли по всей стране.
Кстати, в «Музыку» я пришла уже под фамилией – Румянцева.
И какую Вам роль отвели в рок-опере?
Я пела все женские партии, кроме партии Ассоль. А партию Ассоль пела совсем юная Оля Зарубина.
На пластинку Вы не записывали «Алые паруса»?
Нет, но сама запись к тому времени уже была. Ее записал раньше предыдущий состав.
 |
Давайте вспомним, кто тогда работал в ВИА «Музыка»?
Николай Воробьев – вокал и руководитель, Игорь Семенов – рояль (он с консерваторским образованием), барабанщик – Юра Кистенев (сейчас работает в «Моральном кодексе»), скрипки – Семен Буданицкий и Маня Постная, альт – Валерий Могилевский, виолончель – Игорь Дитковский, бас-гитара – Анатолий Беляков, гитара – Смирнов сначала, а потом пришел Женя Гульев. Очень большие друзья они были с Кистеневым.
Ольга Зарубина уже была?
Да, ее незадолго до меня взяли, и тоже из художественной самодеятельности. Как у меня в «Акварелях» была Тамара Джиба, так и я была для Ольги – своего рода наставником. И тоже после декрета (смеется). Все повторяется.
Также солистами были Алексей Рост, который незадолго до этого пришел в «Музыку», и пел партию Сказочника вместо Юлия Слободкина (Слободкин ранее записал партию Сказочника), и Сережа Станишевский (он пел партию Грэя).
Кстати, Сережа Станишевский жил с семьей недалеко от меня, на Масловке. Удивительный человек. Ведь он был серьезно болен, но при этом всегда был жизнерадостным, оптимистичным человеком. Нес в себе огромный позитив.
Еще в записи оперы работала такая певица Алла Красавицкая, мы с ней были знакомы. Она была внучкой известной певицы Веры Красавицкой. У Аллы был такой тоненький, детский голосок. Она довольно оригинально исполняла партию Ассоль в «Алых парусах».
Какой был репертуар?
Поначалу в первом отделении мы исполняли песни советских композиторов, было много песен того же Добрынина. А во втором – давали куски из «Алых парусов».
А каким был руководителем Николай Воробьев?
Довольно жестким, с крутым нравом, можно сказать. Был сторонником жесткой дисциплины.
В коллективе выпивали?
По сравнению с «Акварелями» практически нет. Кистенев с Гульевым, Семенов могли себе позволить, но это было довольно редко. Струнная группа была вообще не по этой части. Да и Воробьев за этим следил.
По связям Коли Воробьева в 78-ом году мы ездили на фестиваль патриотической песни в Чехословакию, в Соколово. Тогда почему-то не поехала Ольга Зарубина, не поехал наш ударник Хэнк (Юра Кистенев). Вместо него поехал Толя Абрамов из «Аракса». Такой веселый парень. На этом фестивале были исполнители не только из соцстран, но и из капиталистического мира. Это была единственная поездка за рубеж в составе ВИА «Музыка».
 |
В «Музыке» я проработала два года. За это время у меня произошли серьезные изменения в жизни. Мы развелись с Колей Румянцевым. Да и, честно говоря, я очень устала. Дочка росла, надо было быть рядом с ней. Она очень болезненно переживала мои отъезды.
А с кем же дочь оставалась когда Вы уезжали?
Мне все помогали: мама, папа, сестра, бабушки, тетя…
И что было дальше?
После того, как я уволилась из «Музыки», меня через какое-то время пригласили в открывающийся ресторан в Салтыковке. Он так и назвался – «Салтыковский». Работа вечерами, не каждый день. Мне было очень удобно. Там я проработала полтора года.
А потом?
А потом меня пригласили работать в ансамбль ресторана «Дружба» на проспекте Вернадского. Это место было ближе и гораздо удобней добираться. Ансамблем там руководил довольно известный музыкант – Леонид Окунь. А одновременно со мной в ансамбль приходит бас-гитарист Михаил Чувилкин, который, как оказалось, работал тоже в Салтыковке, но в ресторане «Русь». Это в 15-ти минутах ходьбы от «Салтыковского». И как-то на этой волне пошел опять такой творческий подъем, опять любовь.
Михаил очень здорово исполнял популярные тогда итальянские песни. Спустя несколько лет его дочь вышла замуж за итальянца. И когда этот итальянец услышал, как Миша поет, то он был в шоке. Сказал, что если бы он не знал, что это поет не итальянец, то не поверил бы. Пел как настоящий итальянец!
Где ранее Михаил работал?
По-моему, в группе «Дилижанс», ансамбле «Млада». Там с ним работали девочки из трио Миры Коробковой, которые потом в «Цветах» пели. Ну, а в основном, Миша работал в ресторанах, так как не мог ездить в длительные поездки. Михаил открывал все самые крутые рестораны.
Это как?
Он играл в коллективах, которые первыми работали когда только открывался тот или иной ресторан. Например, «Космос», «Союз»… Он даже успел поработать со Звездинским в тех самых злачных местах, с Михаилом Гулько.
Миша окончил хоровое училище Свешникова, учился вместе Тимуром Мироновым (сейчас - «Доктор Ватсон»). Потом окончил Гнесинский институт
Долго Вы проработали в «Дружбе»?
До 85 года. Времена изменились, начался беспредел, хамство. И мы с Михаилом решили, что мне лучше уйти.
 |
А он остался?
Да, но через некоторое время перешел в «Будапешт». Работал с Веней Королевым – руководителем ансамбля. А когда Веня уехал за границу, то Мишу пригласили в «Доктор Шлягер» к Славе Добрынину. Пригласил его старый знакомый еще по хоровому училищу – Леша Пузырев. Там же работал тогда и Саша Тамаров, тоже выпускник хорового. Но в «Докторе» он проработал недолго, так как сам репертуар в группе был довольно ограниченным, а хотелось большего. И он снова вернулся в ресторан.
В последние годы Миша работал с молодыми джазовыми музыкантами: клавишником – Андреем Бубновым, саксофонистом - сыном Игоря Бриля и трубачом – Вадимом Элленкригом. Ему очень нравилось работать с этими ребятами. Они выступали в джаз-кафе, давали концерты. Еще он преподавал в музыкальной школе. К сожаленью, Михаил ушел из жизни в 2001 году.
Как сложилась Ваша дальнейшая жизнь?
Я вернулась на завод «Знамя», но не в клуб, а в информационно-вычислительный центр. В 93-ем году я получила высшее экономическое образование. Работала главным бухгалтером.
Какая музыка Вам сейчас нравится?
Я слушаю Радио Релакс и Радио Джаз. Раньше еще слушала Радио Классик, но сейчас оно стало хуже.
Вспоминаете то время, когда работали в ВИА?
Там было много хорошего. Увидела всю страну, познакомилась с интересными людьми. Запомнились встречи с такими людьми, как Александра Стрельченко. Помню, как пересекались с «Веселыми ребятами». Алла Пугачева тогда только выиграла конкурс «Золотой Орфей» в Болгарии… С Ниной Бродской общались, прекрасный человек.
Вообще, жизнь была яркая и интересная. Но как вспомнишь эти перелеты, переезды, эти жуткие автобусы, кошмарные гостиницы.
Вы знаете, ведь меня приглашала жена Давида Тухманова Таня Сашко принять участие в записи альбома «По волне моей памяти». Планировалось, что я буду исполнять композицию «Из Сафо», которую впоследствии записала Наташа Капустина. Но у нас случились длительные гастроли и времени на эту запись не оказалось. Потом я очень пожалела. А с Наташей Капустиной и ее мужем Сережей мы очень дружили семьями. Они тогда первые принесли нам этот диск, и мы вместе слушали и восхищались новаторством Давида Тухманова. Капустины сидели тогда на чемоданах и вскоре уехали в Штаты.
Наташа и Сережа Капустины работали вместе в оркестре «Современник». Позже в США они организовали группу «Черные русские». Кстати, Наташа была из семьи Шнейдерман. Ее родной брат работал клавишником в ВИА «Поющие сердца», отец был баянистом, а мать пела романсы и русские народные песни. Сестра Сергея тоже пела, а отец Сергея Капустина был диктором на радио, на иновещании. Уехали из страны всем большим семейством.
На БАМе были?
Конечно. И не один раз.
Какое максимальное количество концертов случалось в день?
Как-то было по четыре концерта в день. Это очень тяжело.
Кто из женщин – солисток ВИА производил на Вас приятное впечатление?
Ирина Шачнева. Чувствовалось, что она, помимо таланта, очень много работает. А расплатой за это является неудавшаяся личная жизнь. Насколько я слышала, с первым мужем она рассталась, второй погиб, детей нет. Если ты не жена руководителя ансамбля, то очень сложно жить такой жизнью.
Интересно, что первый муж взял ее фамилию. Был Цейтлин, стал Шачнев.
А Вы знаете, в музыкантских кругах это довольно частое явление – взять фамилию жены. У нас в «Акварелях» было двое таких – Попов и Титов. «Девичьи» фамилии у них были очень сложные (смеется).
Какие современные исполнители радуют?
Нравится девочка-солистка из «А-Студио» – Кэти. Что-то в ней такое есть. Лепс имеет потрясающий вокал. В нем столько драматизма, что кажется, так долго петь невозможно.
А моей дочери очень нравится Игорь Саруханов. Что-то восточное в его голосе притягивает.Но многие мелькнут и исчезают. Ни опыта не набирают, ни мастерства. Хотя таланты есть…