Георгий Симонян.
Эпоха бескорыстия.
(декарь 2015).1
-Концерт «Коробейников» строился из блока народных песен и блока эстрады. Не ломало вас, рокера, этим заниматься?
Ломало. Но в народных песнях мы вставляли свои интересные фрагменты, очень похожие на музыку западных исполнителей. А второе отделение, состоявшее из эстрадных песен, мы делали эти песни с модными аранжировками, с приличными гитарными соло. Например, модная тогда песня на стихи Б.Слуцкого «Баллада о лошадях».
Но что меня подкупало в «Коробейниках»? То, что я там научился действительно петь, научился заниматься хоровой музыкой. Александр Тимофеевич Попов – консерваторец, профессиональный «дирхор» (дирижер хора), человек с абсолютным слухом. Он писал такие вокальные партитуры, что сейчас такого просто не встретишь. Также среди вокалистов были уникальные певцы как Владимир Чуйкин (консерваторец, даже не тенор, а альтино), Юра Меньшов, обладавший самым низким голосом – бас-профундо.
Что касается Юры, то он пел в церковных хорах. А бывало, что и в ресторанах, когда у нас не хватало денег, он мог подойти к любому столику и на спор предложить повторить самый низкий звук фортепиано. И пел любую ноту внизу. Забирал деньги, и мы гуляли дальше. Был еще Евгений Гудков – крепкий вокалист, попсовик.А позже появился еще один уникальный певец Гриша Новосельцев.
-Что можете вспомнить о Григории Новосельцеве?
Гриша был из Ростова-на-Дону. Парень со своеобразной внешностью. Но его бедой было то, что его голос был очень похож на голос Валерия Ободзинского. Вроде бы был большой успех, но популярности не было, так как уже был точно такой же певец. Я имею в виду Ободзинского. А голос у Новосельцева был, возможно, сильней и лучше, чем у Ободзинского.
-«Коробейники» ведь исполняли песню Семенова «Красные маки»?
Да, мы ее и на конкурсе в 1976 году исполняли. Там группа поет, а сольные куски Гриша Новосельцев.
-Да, это чувствуется. Как будто Ободзинский исполняет.
Конечно. О чем я и говорю.
-Солистки были?
Когда я только появился, то в процессе ухода была Люда Пономарева. А потом, году в 78 появилась Женя Завьялова из «Синей птицы». Кстати, за ней подтянулся и Толя Мурыгин оттуда же.
 |
Считаю, что популярный ансамбль «Синяя птица» стал выходцем из «Коробейников». До моего прихода работал саксофонист и один из создателей «Синей птицы» Роберт Болотный. А какие там были солисты! Сережа Дроздов и Сережа Левкин. Это были мои друзья. Царствие им небесное!
-До вашего прихода в «Коробейники» ансамбль записал одну сольную пластинку. На ней песня Дьячкова и Ножкина «А я ее люблю». Кто записал вокал?
Это Евгений Гудков. Он обладал высоким баритоном, хорошо выглядел. Девушки от него просто тащились.
-Неожиданно. В «Надежде» он пел по-другому. Он же при вас ушел в «Надежду»?
Да. Тогда ансамбль «Надежда» был на подъеме, и Миша Плоткин многим предлагал перейти к нему. Мне тоже предлагал, но я не пошел. Из «Коробейников» туда перешли Женя Гудков и гитарист Слава Семенов.
Понимаете, в «Надежду» тогда требовались не такие как мы – матерые музыканты, а в большей степени симпатяги. Когда Женя ушел в «Надежду» то его песни перешли ко мне.
-Песню Семенова «Роща кудрявая» вы записали на пластинку в качестве вокалиста?
Кажется да, но это было давно.
-А чей голос в песне «Вот и зима»?
Это Евгений Гудков поет.
-Не помните, кто исполнял «Цветы на дорогах войны»?
По-моему, Гудков.
-В 1976 году в осенних концертах в Театре Эстрады «Коробейники» исполняли «Прерванную песню». В конце песни звучит выстрел.
Была такая песня, посвященная Виктору Хара. И в конце песни был выстрел.
-Одним из авторов значится В.Васильев. Кто это?
Был такой оркестровый аранжировщик. Но я с ним не был знаком и о нем вряд ли что вспомню. С того времени я его не видел.
-Как попала песня «Когда молчим вдвоем» из репертуара «Веселых ребят» к «Коробейникам»?
Тогда все это решалось просто. Да и Попова очень уважали в мире вокально-инструментальных ансамблей. Вот Слободкин и отдал.
-Кто солировал в этой песне?
Володя Чуйкин.
-Из инструменталистов кто тогда был в составе?
Бас-гитарист Сергей Горбачев, гитаристы – братья Владимир и Вячеслав Семеновы, барабанщик Михаил Соколов. И очень сильная духовая секция - саксофонист Влатски, трубач Андрианов и тромбонист Ходжабагиров.
Номером выходил певец «Росконцерта» Александр Малахов. И еще был конферансье Сергей Чистяков. Он читал стихи, рассказы. То есть даже он был не ведущим концерта, а скорее артистом разговорного жанра.
 |
-Расскажите про Александра Юдова?
Саша- москвич, он жил с родителями на Щелковской. Учился в консерватории по классу скрипки, но год не доучился. Стал играть в группе «Второе дыхание» вместе с Игорем Дегтярюком и Геннадием Хащенко. Они делали один в один альбом Billy Cobham 1975 года - Спектрум. Этим они прославились. Далее поиграли на «сейшнах», а потом и расползлись по разным командам.
К нам он пришел весь такой модный в джинсах-клёш, сабо на платформе 22 см. Мы его увидели впервые в одном сибирском аэропорту, где он к нам должен был присоединиться. Стоит на ветру в джинсах, со скрипочкой. Поначалу мы его стали звать «Анжела Дэвис». Волосы курчавые у него были. Надо сказать, что Саша внес оживление в нашу жизнь.
-Так он играл на скрипке в «Коробейниках»?
Попову приходилось его упрашивать сыграть в какой-нибудь песне. Юдов не хотел играть на скрипке, говорил, что ему это надоело. Но, тем не менее, иногда играл. У Саши было несколько дорогих скрипок. Первую он продал и купил на эти деньги одноголосый синтезатор, с которым ездил на гастроли. Потом продал еще одну скрипку и купил итальянский, четырехголосый синтезатор «Крумар», с которым он перешел сначала в «Лейся, песня», а потом (в июле 1980 года) в «Рецитал».
-Скажите, барабанщик Юрий Финк работал при вас?
Нет, он работал до моего прихода. Но он часто приходил к нам. Мы были знакомы, поддерживали хорошие отношения.
-В «Коробейниках» работал Глеб Май?
Да, был недолгое время. Где-то полгода играл на клавишных. Но он был такой неуловимый, что считать его полноценным участником ансамбля было сложно. Он вращался в каких-то других кругах. Идей у него было очень много, но с «Коробейниками» эти идеи не осуществились.
-Есть информация, что в составе «Коробейников» работал клавишником Александр Зайцев, который потом выступал в составе «Машины времени»?
Да, Саша с нами работал около года. Ездил на гастроли. Саша не был виртуозом, но был очень креативный, модный. Кроме того, обаятельный как человек. У нас его «выпросил» Александр Кутиков. В «Машине времени» Пётр Подгородецкий, по какой-то причине, не явился на концерт. Макаревич тогда поручил Кутикову найти нового клавишника. После прихода Саши Зайцева, у «Машины» изменилось звучание.
-Гитарист Мостовой работал при вас?
Да, Саша приехал из Калуги вместе с барабанщиком Володей Ферапонтовым. У нас какое-то время работал известный гитарист Валерий Приказчиков. Потом он ушел, чтобы через некоторое время снова прийти к нам, но уже художественным руководителем вместо Попова. Так вот, мы сделали с Приказчиковым программу, продолжительное время работали, а потом он ушел. И тогда появился Саша Мостовой. Мы начали делать с ним программу, но Саша тоже ушел.
-В «Синей птице» его называли – «Ветер».
Саша использовал своеобразную систему игры на гитаре. Так называемая легато. Ударял медиатором по струне, а пальцами левой руки продолжал звучание и играл мелочи. Такую же систему использовал, например, Ван Хален. Играл в концертах классические вещи, вроде «Полета шмеля», мы ему подыгрывали. Но, как человек, он очень своеобразный, замкнутый.
-Он ушел в состав к Людмиле Сенчиной?
Да. По большому счету тогда никто ни кем не дорожил. Движение ВИА не было движением больших музыкантов, это было движение людей, которые хотели попутешествовать, красиво и весело пожить (смеется). Уровень музыкантов был не такой уж и высокий. Справедливости ради надо сказать, что в каждом коллективе были один-два музыканта очень высокого уровня.
-Давайте поговорим о вашем участии в фильме «Д’Артаньян и три мушкетера». Ансамбль «Коробейники» был приглашен, поскольку Дунаевский был хорошо знаком с Поповым?
Подоплека была такая. Музыку записал ансамбль из Полтавы – «Фестиваль». Требовалось наложить голоса. Кроме Боярского из актеров петь никто не мог. Дунаевский решил взять вокальную группу, которая могла петь хоры и было много солистов. На тот момент по вокалу одной из лучших была вокальная группа ансамбля «Коробейники». Представляете, Меньшов, Чуйкин, Гудков, Попов, Новосельцев, я становились в студии к микрофонам, то это звучало сразу. С Сашей Поповым мы спели нижние голоса в песне «Пора-пора порадуемся» с Боярским с одного дубля. Просто смотрели на ноты и пели. Чуйкин с одного дубля записал партию Арамиса. За Атоса спел наш тромбонист Слава Назаров. За Де’Тревиля спел я, чем вызвал жуткое негодования исполнителя этой роли Льва Дурова. Дуров пел в компаниях, в театре, но пел по-актерски, а Максим Дунаевский хотел, чтобы это было профессионально.Лев Дуров не мог петь героические песни капитана мушкетеров своим голосом, хотя и очень хотел.
«Шпаги наголо, дворяне!
Пыль Парижа это прах.
Всюду кровь на лилльской ткани,
На прованских кружевах…»
Пыль Парижа это прах.
Всюду кровь на лилльской ткани,
На прованских кружевах…»
Призыв к кровопролитию в начале второй серии был для него не характерен, и режиссер решил, что петь сольно эту партию надо мне. Я спел.
-Как получилось, что тромбонист Назаров спел партию Атоса? Он же не пел в концертах?
На концертах он играл на рояле и на кулисном тромбоне. Слава был очень сильным джазовым музыкантом. Он приехал из Уфы, где-то поработал и оказался у нас в «Коробейниках». Когда работал у нас, то познакомился с Борисом Фрумкиным, подружился с музыкантами ансамбля «Мелодия», что-то записал с ними и был приглашен в этот коллектив. Потом он уехал в Америку, там, в Америке, он и погиб в автомобильной катастрофе.
Так вот, Слава был очень смешливым, всегда веселил всех какими-то пародиями, шутками. Максим увидел это, услышал нужный тембр и решил попробовать. Получилось очень здорово.
Кстати, вместе с Назаровым из Уфы приехал вокалист по имени Саша с точно таким же голосом. А позже, уже при руководстве Приказчикова, к нам устроился певец из подмосковных Люберец с похожим голосом. Но все это не сложилось. Да и Попова тогда уже не было, чтобы выстраивать вокал.
-То есть «Коробейники» записывались большой группой?
Все вышеназванные плюс Сергей Горбачев. Человек семь-восемь. Когда работали, очень хорошо проводили время. Гуляли, выпивали. Хорошее время было.
Мы, кстати, записали еще некоторые песни, которые не вошли в фильм. Например, не вошли несколько песен, записанные Марком Розовским.
-Как вам оплатили работу в фильме?
В СССР было так, что после подписания документов по участию в фильмах, нам в течение года или даже большего срока приходили какие-то деньги. Например, за работу в фильме «Приморский бульвар» мне через год заплатили очень большую сумму.
-А что это была за работа?
Я делал аранжировки для песен Вячеслава Добрынина, прописывал гитары во многих песнях. Например, в песнях «Синий туман», «Спасатель», «Бабушки-старушки». Это было во втором тон-ателье Мосфильма. Слава мне много всего предлагал сделать. Я только вернулся с гастролей по Америке и был преисполнен влияния хорошей музыки. Он попросил меня сделать что-то типа Eagles из «Отель Калифорния». Потом попросил соло сыграть, потом контрапункты. В общем, я ему там накрутил по полной программе всей рокопопсовой гитары. Было очень смешно, что в какой-то момент я ехал на машине, слушая радио, и во всех передаваемых хитах на гитаре играл я. Передавали Пугачеву, Леонтьева, Добрынина и т.д.…
Есть такая профессия – сессионный музыкант. Вот я ей и увлёкся (смеется). Кстати, я еще помогал записываться Наташе Ветлицкой. Хотя, Наташа предпочитала Колю Девлет-Кильдеева по причине своей дружбы с Серегой Мазаевым. Но, тем не менее, я тоже иногда помогал. С Наташей мы знакомы давно, она устраивалась к нам в балет «Рецитал», и я был практически единственным, кто ее поддерживал. С тех пор у нас сохранились очень хорошие отношения. Наташа – очень красивая женщина!
-Руководитель «Коробейников» Александр Попов действительно был сыном большого человека?
Да, его отец был генералом КГБ. У них была девятикомнатная комната в центре Москвы. Но, поскольку у него все время происходили разные драматические события с женами, ему пришлось менять квартиру. И не один раз. Это уже после смерти его отца.
-Он сольно не пел в ансамбле?
Нет, только в группе.
-Почему Попов ушел из коллектива?
Его пригласили большим начальником на ТВ и он ушел из нашего коллектива. На ТВ была эпоха трех Поповых. Наш, Александр Тимофеевич, был одним из них. Причем, они не были родственниками.
-Бросить дело, которое он начинал?
К тому времени надо было или заканчивать, или как-то преобразовывать ансамбль. Понимаете, все те, кто с ним начинал – Семеновы, Меньшов, Чуйкин, Гудков, Чистяков, Малахов – уже были в возрасте. А ВИА – это дело молодое. Смена поколений должна была произойти. После ухода Попова началось движение по изменению стиля и формата ансамбля.
-Когда Приказчикова официально назначили руководителем «Коробейников», вы еще работали в коллективе?
Конечно. Кстати, я бывал дома у Валеры Приказчикова на Коломенской. Видел его огромную фонотеку. А однажды, мы сидели у него дома втроем и играли на гитарах. Валера, Володя Мулявин и я. Они очень дружили с Мулявиным.
-Откуда у Приказчикова такая фонотека? Это же очень дорого.
Валера был трудоголиком, очень много работал. Писал очень много аранжировок за деньги. И его работа в группе «Новый электрон» тоже хорошо оплачивалась. С точки зрения музыкальной грамоты, я у него очень много почерпнул. Например, как расписывать гитарные партии. К сожаленью, Валера потом разбился на машине.
-Что было дальше в "Коробейниках"?
Мы договорились с Ириной Понаровской, что будем работать по отделению. Сначала мы ей аккомпанируем, а потом мы работаем с моей музыкой и с музыкой, которую выберем еще. Это уже, по сути, был не ВИА «Коробейники», а какой-то коллектив, который должен был преобразоваться в некую, определенную жанровость.
-Как получилось, что такой интересный коллектив в конце 70-х постепенно стал катиться к закату?
Случилась неприятная ситуация. Ребята в коллективе увлеклись игрой в карты. Даже меня, который вообще этим не увлекался, научили играть в преферанс. Это приняло глобальные размеры, стали играть на деньги. С преферанса переключились на очко. Стали играть даже во время концертов. Уходили за кулисы и доставали карты. Играли круглосуточно. Кончилось все тем, что Саша Юдов проиграл Жене Гудкову огромную сумму – 17 тысяч рублей. Представляете, это в те времена? Я на гастролях жил с Сашей в номерах и поэтому наблюдал всю эту историю. Саша Юдов несколько лет выплачивал этот карточный долг. Может быть не всю сумму, но достаточно много.
После этой истории отношения в коллективе сильно испортились. Стала разваливаться крепкая компания.
Юдов вместе с Чуйкиным ушли в «Лейся, песня». Причем, Чуйкин на место администратора. А оттуда в июле 1980 года они оказались в «Рецитале», у Аллы Пугачевой. Володя Чуйкин стал заместителем директора «Рецитала» Евгения Болдина.