Вокально-Инструментальная Эра (1966-1988)
www.via-era.narod.ru

Георгий Симонян.

Владимир Васильев-между Питером и Москвой.

(апрель 2010 г.)
3

Где была база ВИА «Добры молодцы»?

Академия противохимической защиты имени Баумана около метро «Бауманская».

С Антоновым вообще не работали?

Немного поездили на гастроли, несколько месяцев, и он ушел в «Современник» к Анатолию Кроллу. И он в скором времени с ними записал «У берез и сосен». А мы в ДМ ее тоже пели.

Он разрешал?

Конечно. На концертах можно было петь что угодно.

Потом у Антонова был ансамбль «Магистраль»?

Это позже, в 76-ом году. У него на барабанах в «Магистрали» играл Михаил Файнзильберг, который пришел из аккомпанирующего состава Гюли Чохели «Голоса дружбы». Кроме того, у него играли братья Казаку, Саша – на соло-гитаре, Толя – на бас-гитаре. Валера Цакадзе играл на гитаре. Многие там поработали. Некоторое время на бас-гитаре там играл небезызвестный Аркадий Укупник по кличке «Лицо». И Саша Слизунов поиграл на клавишах…

А помните такую песню Антонова «Почтовый ящик» , в народе «Еще вчера»?

Да, Юра ее записал еще с «Добрыми молодцами», а когда он ушел, то ее стал петь в концертах Женя Маймистов (напевает). 35 лет прошло, а слова все помню!

Левенштейн в каком году уехал?

В 75-ом. Мы с Севкой много общались. Мы оба некурящие и поэтому нас селили в один номер.
Сева и Саша Лерман приблизительно в одно время уехали, до этого – в 73-ем – уехал Вилли Токарев. Я у него перед отъездом купил бас-гитару…

А Токарев до отъезда работал в «Дружбе»?

Да, а до того работал у Жана Татляна. Кстати, недавно мы работали с Жаном в концерте, посвященным ветеранам пережившим блокаду. Он вернулся в середине 90-х. Сейчас он опять востребован.

С Ободзинским Вы были знакомы?

Да, конечно. Как мне его песни нравились! В 71-72 году с ансамблем песни и пляски мы выступали в больших концертах, посвященных разным событиям. Много артистов работало тогда, в том числе и зарубежных. Лили Иванова и другие. Так вот, Ободзинский закрывал эти концерты. Он был главной звездой. А познакомились мы когда он уже работал с «Верными друзьями». На гитаре играл у него Боря Пивоваров, который записывал «По волне моей памяти» Тухманова. На клавишах - Юра Щеглов, который потом работал у нас в «Поющих гитарах». Он делал оркестровки для «Фламандской легенды».
А спустя несколько лет мы встречаемся с Ободзинским на «Мелодии». «Цветы» записывали для него инструментал для двух песен – «Мы от любви зависим» и «Белые крылья».
А за месяц или два до его ухода Ободзинский приезжал к нам в Питер. Давал большой концерт в ДК Ленсовета. Я был на этом концерте. Потом пришел за кулисы, поблагодарил его, пообщались…

Пивоваров жил во Львове?

Да и умер там же.
У меня много знакомых музыкантов в этом городе. Например, Саша Балабан из группы «Ореол». Он сейчас звукорежиссер у Алсу.

А откуда появилась у Вас кличка «Царь»?

Это случилось в тот самый день, 15 октября 1973 года. Мы на прослушивании в ДМ пели «Воскресенье – солнечный день», а Сева Левенштейн задержался и подошел немного позже. Войдя в зал и глядя на меня сказал:
- Ребята! Да это же Царь!

Вы уже с бородой к тому времени были?

Да, уже отросла. И волосы были как у ранних Битлз.
И я уже ловлю себя на мысли, что иногда на Володю не отзываюсь. Только когда окрикнут:
- Царь!

В 74 году Вы записали песню «Я еду к морю». Кто в ней солирует?

Антипин и Маймистов («Ляпа»).

Маймистов был поющим барабанщиком?

У него микрофон стоял и он пел.

Первый сольный миньон.
Назовите всех на фото с первой пластинки?

Это я сфотографировал ребят своим ФЭДом, где-то под Брянском. Были на гастролях там и выехали на природу. Слева-направо: А.Бортник, Е.Маймистов, В.Петровский, В.Антипин, Б.Самыгин, С.Кукушкин.

Петровский писал, что в ДМ очень любили играть в футбол?

Да, было такое. Кстати, сам Владислав Адольфович Петровский дружил с одной американской девушкой и она ему тогда привезла такую летающую тарелку. Фрисби, кажется, называется. В 74 году в Сочи на пляже мы произвели большой фурор. Народ впервые в жизни видел такую штуку.

Вы сами не увлекались футболом?

Нет, сам я не увлекался.

Вы ушли из ДМ в декабре 74 года?

Да, а 13 января 75 года ребята выступили последний раз в этом составе. Все ленинградцы вернулись домой, Сева через полгода эмигрировал. Саша Лерман тоже уехал.
Кстати, года полтора назад Лерман приезжал в Москву, давал закрытый концерт для своих. Мне ребята позвонили и передали ему трубку. Мы долго болтали. Очень приятно было.
Хочу заметить, что в те годы было условное противостояние вокальных школ – Москвы и Ленинграда. Ленинградцы пели ровным, битловским звуком, без вибраций, как Саша Федоров, Женя Броневицкий. А Москва в этом отношении предлагала открытый звук с вибрацией. Примером были «Веселые ребята», «Лейся, песня»… Главным идеологом такой манеры пения был, конечно, Паша Слободкин.

Затем Вас пригласили на прослушивание в «Поющие гитары»?

Первый раз я услышал ПГ в январе 67-го года во Дворце Культуры им. Кирова. Аншлаг, переаншлаг – не те слова. Даже трудно подобрать определение того, что там творилось. Я первый раз в жизни увидел поломанные стулья в зале, но не от хулиганских действий, а от давления толпы народа. Не выдержала деревянная часть здания(смеется).
Попасть в этот коллектив стало моей мечтой. Я часто посещал их концерты. Во время службы в армии нас с Толей Чижевским пропускали как служивых без билетов на их концерты. Мы слушали их концерт из оркестровой ямы. Броневицкий, Федоров, Паулавичус, полная Ира Понаровская. Когда я пришел работать в ПГ, я ее просто не узнал. Два разных человека!
А попал в ПГ я следующим образом. Перед приходом в ДМ я со своими друзьями – Семой Шнейдером, Валерой Бровко и Виктором Домбровским играли в экспериментальном ансамбле при Союзе Композиторов СССР. В свободное время мы играли музыку членов Союза Композиторов Ленинградского отделения. Композиторы, окончившие теоретико-композиторский факультет консерватории, приносили свою музыку. Молодые 25-27 лет, профессионалы, с амбициями. Им очень хотелось, чтобы их музыку играл кто-то. Ну, мы и играли.
Одним из композиторов был Валерий Арзуманов (он потом уехал во Францию), его музыку мы играли. А его близким другом был Александр Журбин, который много нас слышал и хорошо знал. По его наводке нас и пригласили. Он к тому времени написал оперу «Орфей и Эвридика» и должен был сдать ее худсовету Ленконцерта на предмет постановки. Сдача проходила в концертном зале Ленконцерта. Под рояль, Журбин и его, на тот момент, супруга Лора Квинт показали клавир и примерное исполнение вокальных партий оперы. Худсовет одобрил и разрешил постановку. В ПГ стали набирать расширенный состав. Нас троих – меня, Бровко и Шнейдера пригласили в инструментальный состав. На Орфея пригласили Алика Асадуллина, а на Эвридику – Понаровскую, которая уже достаточно давно работала в коллективе. На Фортуну одной из претенденток была Люда Барыкина, которая потом оказалась в «Веселых ребятах». В итоге Фортуну пела Ольга Левицкая. Труппа была по количеству человек 27-30. С января 75 года началась творческая работа. Писались оркестровки, хоры, аранжировки, сольные партии и так далее. Оркестровки писали Гриша Клеймиц, Эдуард Кузинер и Семен Шнейдер. За партию бас-гитары отвечал только я. Здесь требовалась особая специфика.
Сначала опера была на три часа сорок минут. Потом менялись сцены, темпы, что-то выбрасывалось. В конце концов, получилось два часа пятьдесят минут. Надо сказать, что при этом мы еще умудрялись играть концертную программу и ездить на гастроли. В конце июня спектакль был готов. В начале июля спектакль был принят и премьера состоялась 24, 25, 26 июля 75 года в оперной студии консерватории.
Владимир Васильев и Марина Холмова
(декабрь 1975).
В августе мы поехали на первые гастроли с оперой. К ноябрю нагрузка на артистов оказалась сумасшедшей. Особенно страдал от нее Алик. И было решено играть оперу в два состава. Пришли Усенко, Султан-Беков на Орфея, Кожевникова на Эвридику. Марина Холмова, которая уже работала в коллективе, стала петь Фортуну. С Мариной мы встретились тогда на опере и с тех пор не расстаемся. Женаты более 30-ти лет, с 76 года.

А Майя Цакадзе это жена Валерия Цакадзе?

Это его сестра, тоже певица.

Во время концертной деятельности в 75 году Вы тоже работали на бас-гитаре?

До меня на бас-гитару пришел Юра Иванов. Он, в свою очередь, пришел на смену Юрию Иваненко. Так вот, мы с Ивановым играли попеременно на бас-гитаре. На гитарах тогда играли Женя Броневицкий и Саша Федоров, на органе Гриша Клеймиц, на рояле Эдик Кузинер, солистами были Валера Ступаченко и Ира Понаровская.

Этот состав записывал фильм 75 года?

Да. Этот фильм снимался где-то в марте 75 года, но мы, только пришедшие, в нем не принимали участие. Кстати, гитара, на которой играет в этом фильме Юра Иванов, моя. Болгарская, «Орфей» называется. Она у меня с 68 года, я на ней репетировал в ПГ, а на концертах играл на фирменных гитарах американского производства.

Где же Вы их брали?

Друзья привозили. Начиная с 72 года плавали в западные страны в Балтийском морском пароходстве и привозили. Или покупали у гастролирующих музыкантов из стран народной демократии – поляков, чехов, югославов…. Рисковали страшно.«Жигули» стоили пять тысяч рублей, а хорошая гитара – четыре. Гибсоны, Фендеры и т.д.
Продолжение
Сайт управляется системой uCoz