Валерий Колпаков.
Совсем другая история.
(апрель 2012- январь 2024)3
Ободзинский в Болгарии.
 |
Перед поездкой в Болгарию музыкантов оркестра вызывали в горком партии, для собеседования. У Ободзинского спросили, кто первый секретарь ЦК Коммунистической партии Болгарии.
-Тодор Живков, - ответил Валерий.
-А гимн знаете?- спросил седовласый коммунист с проницательными глазами.
Сердце Валерия екнуло-болгарский гимн он не выучил.
-Какой? "Союз нерушимый республик свободных сплотила навеки великая Русь..."- запел Валерий.
-Хватит. Знаете,-сухо заметил коммунист, устремив взгляд на папку с бумагами, где, наверное, находилось личное дело певца, что-то прочитал там, неслышно шевеля губами, и наконец изрек:
- У меня больше вопросов нет.
И у других членов комиссии горкома к Ободзинскому вопросов не было. Путь в Болгарию перед ним открылся.
Я не буду касаться вопроса- откуда Стронгин узнал такие подробности этого события, как "седовласый коммунист с проницательными глазами и неслышно шевелящими губами", а остановлюсь на гимне Болгарии.
Оказывается для поездки в Болгарию в 1966 году требовалось от советского человека знания гимна Болгарии?!
Сразу хочу сказать, что это утверждение находиться за гранью здравого смысла, но, тем не менее, хочу порассуждать на эту тему.
Итак, гимн Болгарии должен, естественно, существовать на болгарском языке.
Выезжающий за рубеж советский человек был обязан этот язык знать или нет?
Конечно, нет!
А как же тогда учить гимн Болгарии?
Вот этот гимн в русской транскрипции:
Горда Стара планина,
до ней Дунава синей,
слънце Тракия огрява,
над Пирина пламеней.
Припев:
Мила Родино,
ти си земен рай,
твойта хубост, твойта прелест,
ах, те нямат край.
Вот кто мне скажет, "седовласый коммунист с проницательными глазами" сам этот гимн должен был знать?
А ведь эта комиссия, наверняка, выпускала советских людей и в другие страны.
И что, они ( члены комиссии) знали гимны и других стран: Венгрии, Чехословакии, Кубы?
И, о, ужас, США?
И все на языках оригинала?
Или в русской транскрипции только?
И обязывала учить эти гимны всех выезжающих?
Ответ, напрашивается сам собой.
 |
Продолжу изучение картины "Ободзинский" в Болгарии" в изложении Стронгина.
Он, как и в Москве, заканчивал концерт последним среди вокалистов, имел громадный успех. Журналисты и даже ведущие болгарские певцы признавались ему, что не ведали о существовании в Советском Союзе такого яркого певца. Некоторые из них уже гастролировали в Союзе, их знакомили с лучшими эстрадными певцами, но среди них не было Ободзинского, а он с их точки зрения, и является лучшим...
Что тут можно сказать? В 1966 году никакого "громадного успеха" у Валерия не было.
Валерий Ободзинский: Дело в том, что я, в общем-то, двенадцатый год работаю на эстраде. Ну, из этих двенадцати из двенадцати лет я десять лет был неизвестным. Никому не известным певцом.
Радио Львова (1970):
Дальше по Стронгину:
Его пригласила к себе домой популярнейшая болгарская певица Лили Иванова...
Я маленькая, но сильная. Меня далеко слышно,-улыбнулась она.
- А кто такая Алла Пугачева? Скованная и от этого несколько неуклюжая на сцене, но мне кажется, что в ней заложен темперамент, очень большой темперамент!
-Вполне возможно,- согласился Валерий, - она мне тоже нравиться, ее не спутаешь не с кем.
Молодая певица Алла Пугачева была принята на работу в оркестр Олега Лундстрема и, наверное, чтобы отличиться от других вокалистов, исполняла музыкальные баллады...
Откуда могла взяться у Лундстрема в 1966 году семнадцатилетняя Пугачева?
Где ее могла видеть Иванова?
Где её мог увидеть и сам Ободзинский, если в оркестр Лундстрема он пришла только в 1971 году?
Дальше фантазии автора распространяются уже и на Пугачеву:
...успеху Пугачевой способствовал Олег Лундстрем, вывезший ее в Болгарию, где она познакомилась с автором песни "Арлекино" композитором и певцом Эмилом Димитровым. Он подарил Алле Борисовне эту песню...
Здесь вообще все - сплошной вымысел. 17 -летняя Пугачева в Болгарии не была и соответственно с Димировым познакомиться там в то время не могла.
История этой песни ЗДЕСЬ.
Продолжим читать Стронгина:
После разговора о Пугачевой Лили Иванова загадочно улыбнулась и открыла дверцу необычного для Валерия выглядевшего красивого ящичка с полками, уставленными бутылками со спиртным.
-Что это?!- изумился Валерий...
-Бар, -в свою очередь, удивленная вопросом гостя, ответила Лили...
Они медленно пили золотистый коньяк, и Валерий сказал Лили, что мало знает болгарских песен и для гастролей подготовил лишь одну, и то, советскую- о русском солдате Алеше...
-Еще хотелось бы найти у вас новую песню,- заметил Валерий Лили.
-Ох! Это моя ошибка!- схватилась за голову певица... Поедем к Боре Карадимчеву!...
Борис Карадимчев оказался на редкость обаятельным человеком...
-"Луна",- тихо обьявил Карадимчев, и полилась поэтичная мелодия...
Послушав эту мелодию, Валерий некоторое время не мог говорить, плененный ее в полном смысле этого слова... Он подошел к композитору и крепко обнял его...
Валерий записал слова этой песни на болгарском языке, в Москве их перевел на русский язык поэт Онегин Гаджикасимов, но в студии звукозаписи Валерий напел ее на двух языках, хотел, чтобы не исчезла ни одна характерная черта мелодии, ни одно слова из одухотворенной поэзии.
Наличие таких "интимных подробностей" в приведенных событиях очень напоминает мне продолжение песни о "седовласом коммунисте с проницательными глазами".
На этом я закончу излагать фантазии Стронгина на тему "Ободзинский" в Болгарии" и обращусь к фактам.
В газете "Вечерняя Москва" от 16 августа 1966 года есть рассказ директора оркестра Михаила Цина об этой поездке, из которой становится ясно, что гастроли оркестра в Болгарии проходили летом 1966 года.
А вот фрагмент аудиозапись радиопередачи "С добрым утром" 1966 года.
Передача интересна тем, что в ней рассказывалось о поездке оркестра Лундстрема в Болгарию. Вначале там звучит песня на болгарском языке в исполнении солистки оркестра Лундстрема Раисы Неменовой. Диктор говорит, что эту песню Раиса выучила во время последней поездки оркестра в Болгарию.
-Оркестр Олега Лундстрема уже не раз выезжал на гастроли за границу.Сейчас оркестр уже вернулся в Москву. Рассказать о поездке коллектива в Болгарию мы попросили директора оркестра Михаила Ильича Цина:
-Недавно наш коллектив Олега Лундстрема вернулся из Болгарии... Гастроли проходили в Софии, в Пловдиве, на черноморском побережье в Варне, в Бургасе.Этот комплекс курортов со своими великолепными отелями и сервисом привлекает тысячи туристов со всего мира. Международные фестивали и конкурсы сменяют здесь друг друга.У самого моря в отличном бургасском летнем театре первый фестиваль легкой музыки и песни привлек большое количество зрителей...
Ну а теперь слово молодому солисту оркестра Валерию Ободзинскому. Он познакомит вас с одной из болгарских песен, получившую премию на этом фестивале.
(Звучит песня "Луна на солнечном берегу" на русском языке.)
Из этого фрагмента становиться ясно, что оркестр Лундстрема участвовал в Первом фестивале легкой музыки и песни в Бургасе. Именно там и услышал Валерий Ободзинский песню "Луна" и взял в свой репертуар.
По приезду в Москву эта песня была записана на болгарском языке для первой сольной пластинке Ободзинского (Д 00018483-4).
Почти сразу после этого Валерий дебютирует с этим вариантом песни на ТВ.
А немного позже в составе оркестра О.Лундстрема выступает в Кремлевском Дворце сьездов, где исполнил четыре песни, две из которых пришлось повторять на "бис".
В 1966 году произошло знакомство Валерия с музыкальным редактором радио Онегиным Гаджикасимовым, который написал русский текст к этой песне. И там же на радио был записан её русскоязычный вариант. А потом уже эта запись была издана на диске "Мелодии".
 |
Вообще первой записью Ободзинского на "Мелодии" был вокализ «Я возвращаюсь домой» (А. Островский), вышедший на пластинке Д 18305–6 «Музыкальный калейдоскоп (7-я серия)» в 1966 году.
В том же году записана и первая песня - «Праздничный ритм» (Б. Горбульскис - Р. Скучайте) на диске Д-018325-6.
Все эти записи сделаны в период работы в оркестре Лундстрема.
 |
Работа в оркестре давала певцу необходимый опыт, но не давала удовлетворения, поскольку главным действующим лицом концерта был оркестр. Коллективу такого рода, чтобы оправдать своё существование экономически, необходимы были певцы, поскольку чисто инструментальная музыка имела очень ограниченное число поклонников. Принимая эту ситуацию, как вынужденную необходимость, Лундстрем фактически предоставил вокалистов оркестра самим себе и все своё развитие они вынуждены были осуществлять исключительно собственными силами. Понимая, что дальше трех-четырех проходных песен в концерте ему ничего не светит, Валерий стал искать другие варианты устройства своей творческой судьбы. А заодно пытаясь решить и проблему собственного жилья.